Этого бойца СВО, командира батальона «Сармат» Владимира Наниева, со звучным позывным «Че Гевара», особо представлять нашим читателям не надо. Благодаря видеосъёмкам самих ребят с передовой о «работе» батальона «Сармат», Владимира Наниева в лицо знают многие. Более того, благодаря отваге и мужеству батальона, о командире видеосюжет сделал также известный российский журналист Владимир Соловьев… На сегодня Че Гевара, после очередного ранения находится в Москве на реабилитации. И после ее прохождения снова планирует отправиться на СВО. Владимир Наниев – образец стойкости духа, мужества и огромной силы воли. Именно такое впечатление он оставил у автора материала после нашей беседы.

–Владимир, в начале беседы расскажите, до того, как Вы ушли на СВО добровольцем, чем занимались?

–Я проживаю в поселке Дзау Южной Осетии. До ухода на Специальную военную операцию работал в органах госбезопасности. Окончил на отлично юридический факультет и факультет международных отношений ЮОГУ.

– С началом СВО Вы сразу приняли решение отправиться туда добровольцем?

– Отправиться на СВО хотел сразу, но из-за ряда объективных причин смог поехать только в 2023 году. Записался в штурмовой отряд.

–Почему решили отправиться на СВО?

–Это долг каждого мужчины защищать свое Отечество.От исхода СВО во многом зависит будущее и России и Южной Осетии.Если дать там слабину, то это очень плохо отразится и на РФ, и на РЮО. Хотя такой вариант я полностью исключаю. Уверен, Победа будет за нами. Бойцы, которые сейчас там сражаются, превентивно тушат разожженный по указке коллективного Запада костер неонацизма, который в противном случае разрастется в масштабный пожар самых нежелательных для нас негативных последствий.

–Как правило, тем, кто отправляется на войну, бывает трудно сказать об этом родным и близким, ведь они будут переживать. В Вашем случае, как это было? Как родные и близкие узнали, что едете на СВО?

–О моем решении отправиться на СВО знали только близкие друзья и дядя. Остальным родным об этом не говорил, сказал, что еду на курсы повышения квалификации в Ростов. И только через несколько месяцев дядя им сказал, что я на Специальной военной операции.

–А дядя не пытался отговорить?

–Он, конечно, переживал, но отговорить не пытался. Дядя понимал, что я взрослый человек, все тщательно взвесил и сделал осознанный выбор.

–Многие опытные бойцы говорят, что большинство обычных людей впервых боях в той или иной степени испытывают чувство страха. Но нужно его преодолеть и продолжать сражаться. Как это было в Вашем случае? Какие чувства испытывали, когда впервые попали на передовую?

–Чувства страха никогда не было. Было какое-то необычное чувство, которое трудно описать. Но по мере того, как набираешься боевого опыта, постепенно начинаешь многое понимать – в той или иной боевой ситуации откуда и какой опасности можно ожидать и что делать. Какие варианты действий может предпринять враг и что надо предпринять тебе самому. При этом осознаешь, что о многих вещах раньше и не догадывался.

–Навыки и знания, полученные во время службы в армии в Минобороны РЮО, насколько актуальны и полезны оказались на СВО?

–Проходя в свое время срочную службу в юго-осетинской армии я получил хорошую огневую и тактическую подготовку. У нас были очень хорошие инструкторы, ответственно подходили к своей работе.

–Когда прибыли на СВО Вас сразу назначили командиром батальона «Сармат»? Или определенное время были пока рядовым бойцом?

–Сначала, конечно, был обычным бойцом. Как и другие сидел в окопах, ходил на штурмовые операции и т.д. Позже назначили зам. командира батальона. А затем командиром батальона «Сармат».

–Что именно входит в обязанности Вашего батальона?

–Проведение разведывательных и штурмовых операций.

–Командир в ответе за своих подчиненных, от правильности и своевременности его решений и приказов за-висят жизни и судьбы десятков подчиненных. Какие чувства испытываете, когда даете ребятам боевые задания?

–Это очень тяжело, огромная ответственность и всегда очень переживаешь, понимая, что бойцы идут выполнять задания, сопряженные со смертельным риском. Поэтому всегда сам иду с ними на задания, это мой незыблемый принцип.

– Бывало так, что, переживая за ребят, Вы нарушали порядок действий командира и сами шли впереди них в бой?

–Да. Поступать иначе не мог.

–Командование Вам за это замечания не давало?

–Командование с пониманием относится к этому.

–К великому сожалению, война сопряжена с гибелью и тяжелыми ранениями боевых товарищей…

–Это неописуемо тяжело. Вы вместе живете, вместе идете в бой, всегда готовы броситься друг за друга в огонь и воду, делите все тяготы войны. Ребята становятся тебе очень близки, как братья. И вдруг кого-то из них больше нет... Осознать и пережить это очень тяжело. Бывали случаи, когда при выполнении задания находишься на одной боевой позиции, а тебе сообщают, что кто-то из находившихся на другой позиции ребят погиб. И ты понимаешь, что уже ничем не можешь ему помочь... Это безысходность очень сильно гложет человека изнутри.

–В боевых действиях на каких участках фронта Вы и возглавляемый Вами батальон «Сармат» принимали участие

–На Донецком и Часов Ярском направлениях, в авдеевской промзоне, а в последнее время в Курской области.

–Самый тяжелый бой, в котором принимали участие?

–Все бои были тяжелые, не могу выделить какой-то один.

–Владимир, с учетом Вашего опыта, какие советы Вы бы дали ребятам, которые хотят отправиться на СВО? Как в первых боестолкновениях справиться с излишним волнением, как сохранять хладнокровие, как вообще вести себя, чтобы максимально повысить шансы на выживание?

–Необходимо пройти в учебном центре хорошую предварительную огневую и тактическую подготовку, научиться оказанию первой медицинской помощи в боевых условиях, умению действовать в составе боевой группы и т.д. Одним из ключевых факторов является психологическое состояние бойца. Идя на войну, ты должен ясно осознавать все связанные с этим риски и опасности. Что можешь в любой миг погибнуть или получить тяжелейшие ранения. И если человек все тщательно взвесил, обдумал и решил идти на войну, то уже не должно быть места каким-либо сомнениям. Надо решительно настроиться на боевое столкновение с врагом и понимать, что очень многое будет зависеть от его самообладания и способности сохранять хладнокровие даже в самые тяжелые моменты. Какие-либо сомнения, излишнее волнение, страхи недопустимы. Они будут только мешать и погубят человека в бою, так как не дают ему здраво мыслить, принимать правильные решения и быть сконцентрированным на выполнении боевой задачи. Не надо их путать с разумным чувством опасности и самосохранения, которые необходимы бойцу, это совершенно разные вещи. Все зависит от самого человека, насколько он выработает в себе все это.

–Психологическая устойчивость в бою и смелость должны быть врожденные или их можно выработать?

–При должном желании, настрое и подходе их можно выработать. А с опытом вырабатывается еще и так сказать иммунитет к стрессу.

–Владимир, в «Сармате» под Вашим командованием были только осетины или бойцы других национальностей тоже?

–В нашем батальоне, наряду с осетинами, были русские и сербы. Все очень дружат и никакого разделения по национальности не было, как и должно быть.

–По Вашим наблюдениям, в чем характерная особенность менталитета и психологии осетинских бойцов?

–О войне наши ребята знают не понаслышке. Многие из них пережили грузинскую агрессию против Южной Осетии1991-1992годов и видели, как героически воевали их отцы и старшие братья против намного превосходящих их сил врага, как они выстояли и защитили Родину. Повзрослев, сами принимали активное участие в отражении вооруженной агрессии Грузии против Южной Осетии. Так что до ухода на СВО имели значительный боевой опыт. Такие люди на ином уровне осознают любовь к Родине, цену свободы, чести, мужества, необходимости прийти на помощь братским народам и т.д. В бою честь и доблесть для них важнее жизни. Гены наших славных предков, скифов, сармат и алан дают о себе знать. И это не просто слова.

А еще осетины небольшой народ. Большинство из нас так или иначе знают друг друга, многие являются родственниками или у них могут быть общие родственники, друзья, знакомые. Это определяет характер взаимоотношений между бойцами в батальное – все друг к другу уважительно относятся, очень сплочены. Более опытные опекают в бою тех, у кого опыта поменьше. Но подчеркну, что точно такое же отношение наши ребята про-

являют во всем сослуживцам других национальностей. По-иному у нас не бывает.

–Видев столько разрухи и смертей, которые приносит война, какие мысли появляются?

–Думаешь о том, что надо сделать для победы все, чтобы больше такое никогда не повторилось. И что, находясь и действуя здесь, ты делаешь это и для того, чтобы предохранить от подобного свою Родину, своих родных и близких.

– Какой отпечаток это оставляет на человеке?

– Война каждого меняет по-своему. Кто-то черствеет, а кто-то, наоборот, становится сердцем более мягким, начинает еще больше ценить жизнь, родных, близких, товарищей и сильнее осознает важность мира на земле.

–Что из увиденного на фронте произвело на Вас самое большое впечатление?

– Как люди,не жалея своей жизни и здоровья, доблестно защищают свою Родину. Как превыше жизни они ставят честь и свободу, и, не колеблясь, готовы жертвовать собой ради этого. Много видел таких людей. Это достойно огромного уважения.

–А что из пережитого на СВО повлияло на Вас как на человека?

–Много чего повлияло. Гибель боевых товарищей... Это неописуемо трудно пережить. А мужество наших ребят и готовность помочь ближнему должны быть примером для подражания не только на войне, но и по жизни в целом.

–Владимир, сколько раз Вы были ранены и при каких обстоятельствах?

–Был ранен пять раз. Первое ранение было не очень серьезным. Украинский квадрокоптер сбросил боеприпас и в меня попал осколок. Во второй раз рядом разорвался снаряд от АГС. В третий раз по нам работал танк и осколок от его снаряда пробил мне легкое. Было сильное кровотечение, я начал захлебываться кровью и еле дышал. Рискуя собой, ребята на открытом пространстве бросились ко мне и быстро эвакуировали. Очень благодарен им за это.

–Вы оставались в сознании?

– Да. Понимал всю серьезность ранения и понимал, что могу умереть. Но был абсолютно спокоен. Лежал на земле и старался ни о чем не думать. Я ведь знал, куда отправлялся и почему. Свой выбор сделал осознанно. Поэтому страха о том, что может со мной случиться, не было. Короткое время спустя начались очень сильные боли.

–Что можете сказать об остальных ранениях?

– В четвертый раз осколок попал мне в коленный сустав. В пятый раз был ранен во время штурма населенного пункта. Украинские солдаты вчетвером спрятались в подвале. Мы не заметили их и почти с двухметрового расстояния по мне выпустили целый магазин. Пули попали в ноги и часть одной ноги врачам пришлось ампутировать… Тот подвал наши ребята зачистили и ликвидировали всех, кто стрелял по нам.

–Владимир, почему после таких ранений снова возвращались на СВО?

–А по-другому никак. Мы там за правое дело и надо его довести до конца. Тем более что там, на передовой, находятся наши ребята, мои товарищи. Я и сейчас тоже однозначно вернусь. Как только встану на протез. Но пока с этим возникли сложности, необходимо продолжить лечение, убрать оставшиеся в ноге осколки кости. Сейчас нахожусь на лечении в Москве. Но как только пройду реабилитацию, снова поеду на СВО к ребятам. И постараюсь сделать это как можно быстрее.

Пользуясь случаем, хочу сказать, что после ранения очень много людей меня поддержало, звонили, спрашивали. Это придает дополнительные силы. Я всем им очень благодарен.

– Владимир, расскажите, пожалуйста, о ребятах из Осетии, с которыми вместе воюете.

–Выделять никого не буду. Все они очень достойные люди, каждый из них образец мужества, доблести и чести. С такими ребятами мы одолеем любого врага.

–Чем бы Вы хотели заняться после завершения СВО?

–Пока точно не знаю. Но на каком бы поприще не был, буду работать на благо родного народа и Отечества.

–Что бы хотели передать своим боевым товарищам?

–Горжусь, что нахожусь с такими людьми. Ребята, берегите себя! Мы победим! Фидар æмæ уæлахиз ут!

Гугули Валиев