Более 90 лет Юго-Осетинский Госдрамтеатр выступает в роли просветителя, места, где можно обогатиться и духовно, и эмоционально. И за эти годы одно поколение актеров сменяло другое – молодое, с огнем в сердце, блеском в глазах, и, несомненно, талантом. В одном из февральских номеров «Республики» мы предложили вашему вниманию интервью талантливого молодого артиста театра Георгия Валиева. Сегодня мы предлагаем вам беседу с молодой артисткой Госдрамтеатра Ниной Кокоевой, которая уже пятый год предстает в разных амплуа на юго-осетинской сцене. Ее игра в спектаклях «Усгур Гаци», «Дон Жуан», «Борис Годунов», «Последний свидетель», «Трактирщица» и других высоко оценена и зрителем, и творческой средой актеров и режиссеров. В беседе с «Республикой» Нина поведала о студенческой театральной жизни, о преподавателях как «якорях», о своем курсе и о том, что для нее сцена.

– Вы из числа пятнадцати представителей осетинской студии Театрального института им.Б.Щукина. Расскажите, как она была сформирована, и как Вы оказались среди талантливой молодёжи юга и севера Осетии?

– Я всегда мечтала стать актрисой, и всегда хотела поступить в ГИТИС. И вот по счастливому случаю именно в 2009 году набиралась Осетинская студия в театральный институт им Б.Щукина. Конечно, когда я об этом узнала, то сразу же пошла в Министерство культуры и написала заявление. Помню, тогда меня Тамерлан Ефимович спросил: «Ты понимаешь, куда ты поступаешь? Это не так легко, как кажется со стороны, работа артиста тяжелый труд». Конечно, я тогда подумала, что справлюсь. Мне было тогда 16 лет, я подготовила басню, стих, прозу, пришла на прослушивание очень уверенная, но комиссии из Москвы не было, нас прослушали наши артисты Эвелина Гугкаева, Людмила Галаванова. Прочитала перед ними письмо Татьяны к Онегину. Людмила Графовна сделала мне кучузамечаний, сказала, что я неправильно читаю письмо… После прослушивания я подошла к ней и попросила меня подготовить к приезду московской комиссии. Пару раз сходила к ней во Дворец пионеров, и она вселила в меня уверенность, что я смогу поступить, что у меня для этого есть все данные.

Время спустя состоялось второе прослушивание. Комиссию из института возглавляла Анна Леонардовна Дубровская, профессор, которая и набирала курс, Родион Овчинников, педагог, профессор института, Мария Оссовская, тогда декан актерского факультета. Я снова прочитала письмо, рассказала стих, спела им песню «Где-то на белом свете» и… поступила. Хочу сказать, что на прослушивании было много интересных ребят, которые уже учились в СОГУ. Они не хотели упускать такой шанс, поэтому,после успешного прослушивания, оставили СОГУ и поступили в Москву.

– Вы сказали, что всегда мечтали стать актрисой, с чем было связано это желание из детства?

– Моя мама привила мне хороший вкус к книгам, фильмам, высокому искусству. Я с детства смотрела фильмы с Одри Хепберн, Мэрилин Монро... Тогда еще не было интернета, и мама могла нас разбудить с сестрой поздно вечером, тогда мне было лет 7-8, усаживала нас перед телевизором, и мы смотрели фильмы, которые редко показывали. Я помню этот уют, когда мама нам готовила что-то вкусненькое и мы смотрели эти черно-белые фильмы. И я часто думала про себя, что хочу оказаться на месте той же Одри, и потому мечтала с детства стать артисткой.К тому же я до 8-го класса жила в Москве и училась в школе искусств «Родник».

– До поступления прошла пара лет. Каково было возвращаться в столицу России после окончания школы уже будучи студенткой Театрального ВУЗа.

– Москва для меня была не новой, она меня никак не поразила. Но меня очень сильно впечатлил мой институт. Когда я вошла в двери Щукинского института, я почувствовала удивительную атмосферу тепла и уюта. На самом деле, это была большая, сплоченная, дружная семья. Как бы это ни звучало пафосно, но это именно так. Сам институт маленький, буквально училось 7 курсов, и мы все знали и дружили друг с другом, помогали без какой-то конкуренции, зависти и интриг. Прекрасно помню первый день, когда нам вручали студенческие билеты. Я сидела в зале перед сценой, и думала про себя, среди каких же людей я нахожусь. Направо посмотрю, там сидит Василий Семенович Лановой, с другой стороны – Евгений Князев, Юрий Яковлев, Александр Ширвиндт, Людмила Максакова. Я не верила своему счастью...

– Театральная жизнь в те годы: известные артисты, громкие премьеры, знакомства. Поделитесь воспоминаниями о ваших преподавателях, среди которых знаковые имена: Лановой, Дорошина, Дубровская, Этуш… Как они, состоявшиеся артисты, передавали знания, как вдохновляли?

– Мне очень сильно повезло, так как мне единственной из курса посчастливилось учиться Художественному слову у Василия Семеновича Ланового. Это был невероятно интеллигентный, галантный, всегда статный, добродушный человек. Я помню, как-то я хотела открыть окно и залезла на подоконник, поскольку окна были высокие. В это время он зашел в аудиторию и говорит мне: «Нинка! Ты куда залезла, слезай быстро, я открою!». Он мне помог сойти и сам открыл окно. Василий Семенович был абсолютный джентльмен. И он на меня сильно повлиял, как на артистку, очень поддерживал…

Не могу не сказать про Нину Дорошину, которую многие знают в первую очередь по фильму «Любовь и голуби». Она всегда была позитивная, живая, энергичная, всегда рассказывала множество интересных историй, как работала с Олегом Табаковым, об Олеге Ефремове, о театральной жизни…

Из педагогов еще хочу отметить Павла Евгеньевича Любимцева, который тоже сильно повлиял на мой творческий рост. Также и Владимир Поглазов. И, конечно же, Владимир Этуш, который был моим художественным руководителем… Вообще, все педагоги были на высоком уровне, причем не только в профессиональном плане, они были очень человечные. Анна Леонардовна Дубровская – моя отдельная любовь. Именно она раскрыла мой потенциал. Анна Леонардовна часто давала мне роли в разных педагогических отрывках и подводила меня к моей главной роли Неле в дипломном спектакле «Тиль», который она ставила. Роль Тиля Уленшпигеля в Ленкоме задолго до нас играл Николай Караченцов, советский и российский актер театра и кино. И на тот момент, когда мы играли этот спектакль, Анна Леонардовна пригласила его к нам. Несмотря на то, что он был болен, он пришел со своей супругой. А мою роль Неле с ним играла Инна Чурикова. Конечно, нам нужно было хорошо постараться, чтобы как-то дотянуться до их уровня. И, к моему огромному счастью, после спектакля он позвал меня и Заурбека Токаева, который играл Тиля Уленшпигеля, и принес для нас подарки – сборник его песен, он хранится у меня дома. Караченцов обнял меня, улыбнулся, и своей дрожащей рукой на память написал мне фразу: «Огромных творческих успехов, солнышко!» и нарисовал солнышко... По сей день у меня также хранятся перчатки и сумочка от Нины Дорошиной, когда она принесла их, то в сумочку положила мне еще и сникерсы J. А Василий Семенович Лановой мне принес на выступление букет цветов...

Еще хочу отметить, что нас, четырех девочек и трех парней, во время обучения позвали в театр им.Е.Вахтангова участвовать в спектакле с Василием Семеновичем Лановым. Мы играли там химер. Наверно, невозможно передать те мои ощущения. Я была на пике воодушевления. Именно в этом театре как раз чувствуешь высокое искусство, духовный рост, эстетическое удовольствие...

А еще вспоминается, что когда мы только-только поступили в «Щуку», Дубровская зашла к нам в аудиторию и сказала сходить на спектакль «Дядя Ваня» в постановке Римаса Туминаса в театре им.Е.Вахтангова. Мы все вместе пришли в театр, сидели на балконе. Тогда я влюбилась в Римаса Туминаса как в режиссера, хотя на тот момент понимала его не полностью. Но я была в восторге от его спектакля, и, признаться, по сегодняшний день не видела постановки лучше, чем у него. К сожалению, он недавно скончался... Это был гениальный режиссер. После я смотрела его постановки «Войну и мир», «Маскарад», «Евгений Онегин», и все было потрясающе...

– Был ли случай когда Вы упустили возможность…

– Как-то Анна Леонардовна нам объявила, что в театре им.Е.Вахтангова будет проходить премия «Хрустальная Турандот». Она выбрала несколько студентов, которые бы проводили в зал гостей и находились с ними во время премии. Мне выпала честь сопровождать Олега Табакова, на тот момент художественного руководителя МХАТа. Я в нарядном платье вышла встречать Олега Павловича. «Здравствуйте, гражданочка!» – говорит он мне, – «Ты будешь весь вечер со мной, красавица?». Я всю премию находилась с ним и его супругой. Он меня спрашивал, где я учусь, откуда я, сколько мне лет. И я отвечала на эти вопросы… Вернувшись с премии, ко мне подбегают девушки с других курсов, и спрашивают – неужели я не сказала Олегу Табакову, чтобы он взял меня к себе в театр, чтобы позвал на прослушивание… Эту историю я рас-сказываю к тому, что не надо упускать такие шансы в жизни. В моем случае, возможно, сыграло воспитание, менталитет, я не представляла, как это я к старшему подойду и буду просить чего-то. Но в актерской деятельности, видимо, должна быть эта наглость, в хорошем смысле слова, должен быть стержень, ты должна рвать и метать, чтобы тебя заметили. А я была слишком скромной.

– Вы работаете на данный момент из вашего курса с актерами Гри Мамиевым и Ингой Маргиевой, а еще сыграли в постановке Казбека Джелиева. То, что вы однокурсники, как-то влияет на совместную работу, мешает ей?

– Абсолютно нет, наоборот, я чувствую от них поддержку. И не только от них. Хочу отметить, что у нас курс был очень дружный. «Щука» подарила мне близких по духу людей. Несмотря на то, что мы не общаемся на постоянной основе, я знаю, что в любой момент могу обратиться к своим однокурсникам, и они и помогут, и выслушают, и поддержат.

– Что для Вас сцена? И не было ли желания попробовать себя в кино?

– Я очень люблю вопрос, что для меня сцена. Многие говорят, что для них это жизнь, воздух, но как по мне, так это звучит очень пафосно. Потому что жизнь для меня – моя семья, мои дети. А сцена для меня – моя любовь. Сцена – адреналин, это возможность донести до зрителя высокое искусство. Это именно то, что я люблю на сцене, люблю, когда ставят классику – Шекспира, Мольера, Чехова... Думаю, что зритель должен приходить в театр, чтобы видеть что-то высокое и стараться дотянуться до этого, прикоснуться к этому. Что касается кино, то, признаться, никогда не было стремления к этому. Это удивительно на самом деле, но, когда я еще училась, пару раз к нам в институт приходили кастинг-директора. И опять же, по счастливой случайности, ко мне подошла женщина, которая сказала, что я ей интересна, и чтобы обязательно пришла на Мосфильм. Она пришла смотреть Осетинскую студию и, хоть для фильма ей нужны были юноши, я тоже пошла на кастинг. Режиссер сказал тогда мне, что для эпизодической роли ему жалко меня снимать, сказал, что возьмет на другую роль, подходящую для меня. После я снялась в эпизодической роли в фильме «Салам Масква!». Потом меня еще звали на кастинги, половину из которых я пропустила, а потом уже вернулась в Цхинвал.

– Вы вернулись в Цхинвал. Это было по зову сердца? Или же были мысли остаться в Москве?

– Внутри я всегда мечтала вернуться в Цхинвал. Несмотря на то, что жила в Москве с детства, в душе я истинный патриот. Здесь я чувствую себя гармонично, мне здесь хорошо. Единственное, что меня сдерживало, я не совсем хорошо владела осетинским языком, то есть разговаривала на нем с некоторым акцентом. Поэтому много работала над осетинской речью. Первая моя роль была в спектакле Фатимы Качмазовой «Æз ус нæкурын», играла девушку на выданье. Помню, как я переживала и нервничала, но Фатима Качмазова меня сильно поддержала на тот момент и вселила в меня уверенность, и я ей благодарна.

– Сколько у Вас уже сыгранных ролей? И в каком амплуа Вам легче и комфортнее играть на сцене?

– В театре я работаю пятый год. И с первого дня ощущаю себя как дома, чувствую поддержку старших коллег. Сыгранных ролей же пока около 10. По духу же ближе драматические роли. Хотя я и в комедиях играю с удовольствием. За эти годы работала с такими режиссерами, как Тамерлан Дзудцев, Казбек Джелиев, Фатима Качмазова, Алексей Размахов, Дмитрий Акимов, Иван Чумаченко.

– Традиционный вопрос – какую роль Вы бы хотели сыграть в своей творческой деятельности?

– Одну какую-то роль выбрать сложно, но очень хотела бы сыграть, скажем, Анну Каренину Толстого. Так же есть роли, назовем их «на вырост», к примеру по комедии Эдуардо Де Филиппо «Филумена Мартурано». Хотела бы сыграть еще Настасью Филипповну из «Идиота», в «Макбет» Шекспира...

– Чего нельзя допускать артисту на сцене?

– …Нельзя играть на публику и еще нельзя быть одиночкой, тянуть одеяло на себя. И, главное, на сцене необходимо быть честным.

– О планах спрашивать не будем, но скажите, Нина Кокоева – кто она? Какой Вы были 15 лет назад, когда только поехали на обучение, и какая Вы сейчас, когда уже добились признания и ярких ролей?

– Тогда я была очень мечтательной и романтичной, верила, что приеду в Москву, зайду в институт, меня все увидят и заметят. Но на самом деле с опытом ты понимаешь, что это сложная профессия, особенно, когда ты семейный человек. Это тяжело совмещать. Потому что актерская профессия требует отдачи, ты должна с утра до ночи находиться в театре и репетировать. Это тернистый путь. Но театр выработал во мне стержень, без чего, считаю, сложно стать артистом. Характер стал более сильный, выработалась трудоспособность. Все силы, всю энергию, которые артист тратит на роль, на раскрытие образа, он возмещает вместе с благодарностью зрителя…

Элина Багаева