Если в голове человека рождается гениальная идея, это не просто так, это значит, что у него определенно есть потенциал для ее воплощения. Сама идея ничего не стоит, если человек не готов пройти трудный путь до ее полной реализации. Результат, которого добилась наша собеседница, Лариса Джиоева, реализовав очень благородную идею на странице в социальной сети «Фейсбук», удивляет даже маститых пиарщиков. Лариса создала группу «Был такой город Сталинир», у которой на сегодняшний день около двенадцати с половиной тысяч подписчиков, причем, со всех уголков земного шара. Секрет, кроме необыкновенной работоспособности самой Ларисы Джиоевой и ее увлеченности делом, всего один – строгое следование участников сообщества установленным правилам, главное из которых – никакой политики! Здесь публикуются старые фотографии жителей нашей любимой столицы, ее своеобразной архитектуры, узких старых улиц, коллективные снимки с праздников, спортивных состязаний, фото одноклассников, школьных учителей, студентов и преподавателей тогда еще ЮОГПИ. Многонациональный Сталинир удивляет количеством элегантных женщин и мужчин, одухотворенными лицами и неповторимой аурой благополучия. Каждый новый пост на сайте как прыжок в прошлое, как встреча со старыми друзьями и в то же время – пространство для изучения эпохи по самым разным направлениям: как одевались и причесывались люди, как проводили время, как выглядел город, и как могло это счастливое благополучие однажды закончиться. «Если, конечно, это кому-нибудь интересно», – говорит Лариса. Оказалось, что интересно очень многим – и молодым, и взрослым, в Южной Осетии и далеко за ее пределами.

– Всегда признаю, что это была не моя идея, я случайно увидела в социальных сетях похожую страницу, кажется – «Был такой город Дербент», и подумала, какая прекрасная идея. А мы чем хуже? И как никто до сих пор не обратил внимание? Это ведь не плагиат, это, скорее, общая идея, которая подходит многим городам и странам. Как «Бессмертный полк», идея которого могла прийти в голову и другим. Вот и я попыталась начать делать то же самое, создав пробную страницу в «Фейсбуке». Друзей было сначала не много, несколько человек, и так оставалось некоторое время. Я была новичком в этом деле, не умела ставить фотографии, улучшать качество, сохранять в архив и т.д., а потом научилась, и мне понравилось. Работаю до сих пор очень аккуратно, в смысле, ответственно – часто сама хожу за фотографиями, строго считаю количество, использую и возвращаю. Люди верят мне, я ни разу не потеряла ни одной фотографии. Ходила сначала в салон сканировать снимки, потом мне прислали из Москвы сканер, я научилась на нем работать и теперь все делаю сама. Вот и сейчас меня ждет женщина, она приехала из Москвы и у нее есть фотографии, я даже видела их – скорее всего, переснятые с телефона, так что лучше качественно их отсканировать.

– Выкладывать фото в группу могут все желающие?

– Да, могут постить и сами, но с моего одобрения. Или же скидывают мне, я смотрю, соответствует ли условиям группы, и выкладываю. Часто пользователи просят подписывать фотографии, указывать, кто на них изображен, какой год. Это завышенные требования, я ведь не занимаюсь историческим исследованием эпохи, у меня немного другая цель. Фотографии старые, не всегда известно, кто на них запечатлен, но если у человека нет радости узнавания этих лиц, то и смотреть незачем. Очевидно только, что это сталинирские годы или немного позже, тут ошибиться невозможно, потому что какое-то необъяснимое обаяние исходит от лиц. Мир был другим.

– Если люди фотографируются специально, то только в счастливые минуты. Раньше не особо была возможность свободно ходить с камерой и фотографировать людей в самых неожиданных ситуациях.

– Самое приятное, когда начинается обсуждение опубликованного фото, этот отклик – самое ценное для меня: кто-то узнает своих родных, одноклассников, просто знакомых, и бывает полный восторг! Как будто люди окунаются в годы юности. Приходится даже сдерживать слишком бурное общение в комментариях, когда участники группы начинают там же выяснять: а где ты сейчас живешь, где работаешь? Могут номер телефона спросить. Я прошу их писать друг другу отдельно, чтобы не делиться слишком личной информацией. Люди по-разному относятся к публикации фотографий, некоторые от меня шарахаются, когда я прошу их одолжить для группы старые снимки, ну это их дело. Просто чем больше старых фото, тем ближе и ясней представляются те годы.

– У Вас огромная база фотографий, этот архив хранится где-нибудь или они только на сайте? Это теперь исторический архив, хотелось бы сохранить его понадежней.

– Этому тоже пришлось учиться по ходу. Мне помог Олег Репухов, научил работать с архивом, сортировать, сохранять. Размещаю фото по отдельным папкам, и сохраняю на жесткий диск. На все это, конечно, уходит много времени, но мне не лень этим заниматься, а когда не хватает навыков, обращаюсь за помощью, мне никто не отказывает.

– Вы не рассматриваете идею организовать выставку с тем же названием: «Был такой город, Сталинир»? При государственном финансировании можно сделать какую-то постоянную экспозицию и по мере накопления обновлять ее.

– Я не признаю выставку ради выставки, она должна быть содержательной, зрелищной, чтобы человек вышел оттуда с ощущением полного погружения в прошлое, вся атмосфера должна соответствовать эпохе, которая изображена на фотографиях. Можно сделать тематические выставки, но это, безусловно, при государственной поддержке. В учреждениях все еще полно фотоархивов, они не используются и пропадут, если их не оцифровать. Однажды я зашла по каким-то делам в театр, который тогда находился в здании Совпрофа, это было давно, у меня еще не было группы «Сталинир». Сидела, ждала кого-то, а рядом на полу лежала большая коробка со старыми фотографиями артистов театра, там были портреты, снимки, снятые во время спектаклей и репетиций. Эта небрежность меня поразила, ведь фото это история, как можно не ценить пройденный до тебя путь? Помятые, с загнувшимися углами, черно-белые фотографии на толстой бумаге…

– Сейчас с помощью нейросетей можно восстановить любые старые фотографии, лица на них будут как на новеньких снимках, можно устранить повреждения, восстановить яркость, если они выцвели.

– Старые фото все же выглядят благородней, хотя да, небольшая ретушь не повредит. Я говорю не о практической стороне дела, а идеологической. Помню, когда я была маленькой, грузины ездили по деревням и скупали старинную деревянную утварь – старые прялки, ступки и прочее. Оказывается, они собирали экспонаты для музея. А деревенские бабушки были рады, потому что их «барахло» покупали за хорошие деньги. Одна моя тетя жила в Грузии, она была педагогом грузинского языка, но не могла устроиться на работу, ее не брали, потому что она была осетинка. Да-да, это было в самый, так сказать, расцвет интернационализма. В этот период она встретила известного грузинского поэта Иосифа Гришашвили, с которым была знакома, и он, узнав, отчего женщина грустит, обещал помочь. Написал два коротеньких рекомендательных письма, с которыми моя тетя сразу же была принята на работу. А спустя много лет один из государственных музеев в Грузии с большим удовольствием выкупил у нее эти письма. Что за ценность представляли обычные письма, не имеющие отношения к литературе? Но в этом проявилось серьезное отношение к истории и культуре своей страны.

– Сообщество в «Фейсбуке» изначально называлось «Был такой город Сталинир», потом Вы меняли название, расскажите об этом.

– Меня стали спрашивать, почему город «был», а не есть, разве он куда-нибудь делся? Это тоже эмоциональный отклик на появление группы в «Фейсбуке». Сталинир есть, пока есть те, кто его помнит, пока есть сталинирцы, их дети, те, кому дорога история нашего города. Я переименовала группу однажды, некоторое время она называлась «Есть такой город Сталинир», но потом вернула старое название, оно вернее отражает правду. Того города уже нет. Однажды ночью мы с отцом шли через весь город из Дыргуиса, и вдруг на Богири я увидела пьяного мужчину, он громко неприлично выражался в чей-то адрес, хотя рядом никого не было. Мне было десять лет, но я остановилась и строго его спросила: «Почему ты ругаешься?». Папа немного отстал от меня, но, испугавшись за меня, быстро кинулся ко мне и увидел такую картину: пьяный мужчина изумленно таращился на маленькую девочку, потом поклонился и сказал: «Извини!». Такой был Сталинир, если объяснять совсем просто и коротко, мы никого не боялись в нашем мирном и теплом городе. Нам, конечно, казалось, что где-то там в больших городах настоящая красивая жизнь, а оказалось, что мы сами жили в раю. Меня, кстати, часто спрашивают, почему на странице подчеркнуто отсутствует политика, почему нет обсуждений актуальных вопросов. Я считаю, что это и есть политика, когда жители Сталинира, и в последующие годы – Цхинвала, где бы они ни жили, осетины, грузины, евреи, русские, встречаются на нашей странице и радуются друг другу, как самые близкие люди, вспоминая своих друзей и знакомых. Здесь мы показываем, что любим эти воспоминания и ценим настоящих друзей, что цхинвальцы не соответствуют тому образу «диких и необразованных осетин», который создавала грузинская пропаганда под руководством своих новых лидеров, отказавшихся от всего советского. Грузины, кстати, активно пишут в комментариях, как дорого бы они дали за возможность пройтись еще хоть раз по улицам Сталинира, вдохнуть тот воздух, хотя, конечно, и в те далекие времена не на сто процентов все было безоблачно в межнациональных отношениях. В основном участники группы уважают мои правила. Если я вижу хоть попытку протаскивать какие-то свои политические вопросы и уходить в другую плоскость, я удаляю комментарии и делаю предупреждение. Иногда меня не понимают и наши соотечественники, хотя я сама создала эту группу и установила правила. Я отвечаю им: не сомневайтесь, у меня есть твердая позиция по всем актуальным вопросам Южной Осетии, я не боюсь ее высказывать, но эта страница создана совсем с другой целью – для общения вне всякой политики.

– У Вас 12643 подписчика на сегодняшний день. Понятно, что политики были бы не прочь использовать такую площадку для самопиара и рекламы.

– Никто не мешает им создать свои платформы и пиариться, тем более, что их и так немало.

– Город назывался Сталинир до 1961 года, но Цхинвал последующих годов тоже очень родной для многих…

– Без всяких сомнений. Я имею в виду Сталинир как образ. В нашем городе за 27 лет был только один случай поножовщины, вот это я имею в виду, спокойный и мирный город, где люди знали и уважали друг друга. Образ культурного города, где все учились, занимались в спортивных секциях, музыкальных школах. Это был не совсем ординарный город, каких много в любой стране. Люди были интеллигентные, это было главной особенностью того времени. Посмотрите на фотографии, как они были одеты, как выглядели. Нельзя было выходить в город небрежно одетым и неухоженным, это было очень важно.

– Как Вы думаете, когда прервалось вот это своеобразие Цхинвала? Когда стал меняться образ города?

– Когда победили деньги. Сталинирцы еще остались, но стал растворяться дух, присущий тем временам. В Сталинире не принято было хвастать своим материальным положением, достатком, тем, что ты хорошо и вкусно питаешься. Постепенно деньги стали приобретать большое значение, я думаю, процесс пошел сверху и не в конце 80-х, в смутные времена, а гораздо раньше.

– Вы сами успели пожить в Сталинире?

– Конечно. Но нельзя проводить четкую границу с 1961 года, когда город вновь стал Цхинвалом, он же не изменился в одночасье. Вот вам верный признак: настоящие цхинвальцы, как и сталинирцы, гордятся своим городом, а не просто его любят, ведь нет ничего удивительного в том, чтобы любить Родину. Однажды у меня было какое-то дело в Облисполкоме, я зашла в отдел культуры, где в этот самый момент находилось трио из Тбилиси, музыканты, приехавшие в Цхинвал с концертом. Один из руководителей отдела с какой-то, извините, плебейской интонацией начал извиняться перед ними: «Вы бываете на гастролях в Европе, наверное, наш город удивил вас своей убогостью?». На что один из певцов удивленно ответил: «Нельзя так говорить о своем городе! Я недавно встретил в Вене старого цхинвальского еврея, который со слезами мечтал хоть раз еще пройтись «по грязным улицам» родного Цхинвала. Необязательно уехать навсегда, чтобы понять это». Город – это, прежде всего, люди, а не только сверкающие тротуары и цветочные клумбы.

– Как-то в своем комментарии к размещенной на сайте старинной фотографии Вы написали, что одним из расстрелянных в 1920 году тринадцати коммунаров был Ваш прадед. Расскажите о нем.

– Мой прадед, Ходов Пашка Давидович, в тот день, 20 июня 1920 года, был расстрелян грузинскими гвардейцами вместе с другими коммунарами. Его жена, моя прабабушка, урожденная Тадтаева, в день казни прокралась на кладбище и пряталась в кустах до вечера. Ее сопровождал мальчик-подросток. Когда после содеянного вооруженная охрана, наконец, ушла с кладбища, она раскопала захоронение, выкопала своего мужа, и они вдвоем унесли его тело вниз. Пашка Ходов похоронен в селе Гудис, так что на Згудерском кладбище похоронено двенадцать останков. Тадтон была героической женщиной, мама рассказывала о ней, что однажды она куда-то повезла детей и в дороге сломала ключицу. Она никому ничего не сказала и терпела боль, пока они не добрались до дома.

– Это очень существенный эпизод истории геноцида осетин, спасибо, что рассказали.

– О событиях 1920-го года часто рассказывала моя бабушка. Например, она говорила, что село Цъон, где они жили, уцелело во время геноцида. То есть, в село зашли вооруженные грузинские гвардейцы, но истребления жителей и погромов, как в других населенных пунктах, не было. Местные сельчане договорились с жителями грузинских сел соседнего района о помощи. Организовал эту помощь цъонский богач, по имени Коста Бесты. Он был, как говорится, лидером ущелья, его все слушались. Так вот, он сказал сельчанам не покидать дома и ждать его, сел на коня и умчался в Имеретию. Люди не знали, что делать, защищать село против армии было нечем, уже на север через перевал шли группы людей из южных сел, бежали евреи-коробейники со своим скарбом и пугали жителей села, что грузины все выжигают каленым железом. А Коста все не было. И тут, наконец, они увидели, как в сторону села мчится большой отряд всадников, поднимая пыль. Это был Коста, он привел с собой 27 имеретинцев и распределил между сельчанами обязанности содержать их по жребию, причем, по высшему разряду. Имеретинцы были довольны. Когда появлялись гвардейцы, имеретинцы вмешивались, уговаривали их оставить сельчан в покое, им удавалось оградить жителей от нападения. Так село Цъон уцелело, Коста, таким образом, спас много жизней.

– У Вас очень интересный материал, и он действительно не подходит для группы «Сталинир», но, с другой стороны, двенадцать тысяч Ваших читателей могли бы узнать эти удивительные истории.

– Жаль, что мы не придавали значения времени, и не записывали все, что рассказывали наши бабушки и дедушки. Я опубликовала кое-какие воспоминания по рассказам бабушки, но только на собственной странице, не хотелось бы самой же нарушать правила сообщества «Сталинир».

– Бывали случаи, что люди нашли друг друга благодаря Вашему сайту?

– Много раз! Я и сама помогала раздобыть номер телефона, чтобы человек мог связаться со своими друзьями. Где им еще находить друг друга, как не у нас в группе? У нас есть участники из Канады, Израиля, Голландии, Италии, Грузии, России и т.д. Большой интерес проявляют евреи – выходцы из Цхинвала. Я только приветствую это теплое отношение к нашему любимому городу и помогаю, как могу. Спасибо тем, кто предоставляет свои семейные фотографии для такого доброго дела. Получается общий семейный портрет Цхинвала. Я и в музей обращалась, чтобы они поделились со мнойсвоим архивом, у них не очень много фотографий, но все они очень ценны.

– Вы думаете о перспективах сайта? Что делать дальше с таким огромным архивом, который хорошо бы изучить и пользоваться уже для исторических исследований?

– Думаю совершенствовать сайт, хотя на самом деле это большой труд и занимает много времени. Придется еще учиться новым навыкам, например, чтобы оградить от безответственного скачивания наших материалов. У нас есть и видеокадры на странице группы. В те времена снимали на кинопленку, но кое-что все же сохранилось, вовремя оцифровали и спасли для истории. Фотографии уже опубликованы, их можно сохранять для себя. Единственное жесткое требование – обязательно, в случае публикации на своих ресурсах, давать ссылку на группу «Был такой город Сталинир».

– Многие из подписчиков, наверное, помнят тот период, когда еще был памятник Сталину на площади?

– У нас есть фотографии того периода. На одном фото 1951 года люди выходят из театра, изысканно одетые, а в центре площади стоит памятник Сталину. Говорят, он был намного лучше, чем в других советских городах. Его демонтировали глубокой ночью зимой 1956 года, но город носил имя Сталина еще пять лет. Хочу, чтобы было ясно – своеобразие городу придавало не название и не памятник советскому вождю. Уникальным наш город всегда делали люди, которые все вместе творили его историю.

– Спасибо Вам большое!

Инга Кочиева

В оформлении материала использованы фото с сайта «Был такой город Сталинир»