Начало года для жителей Южной Осетии, как и для всего Советского Союза, было связано с надеждами на скорую победу над немецкими войсками. И основания для этого были. К январю 1943 года стало ясно, что план германского командования по захвату Северного Кавказа и прорыву в Закавказье не осуществился. Немецкие войска начали отступать. Угроза захвата и перевалов, ведущих в Южную Осетию миновала.

В Вооруженных Силах СССР 6 января 1943 года были введены новые знаки различия для личного состава Красной Армии – погоны. На улицах Сталинира (Цхинвала) стали появляться военные с новыми знаками отличия, неизменно привлекая внимании женской части местных жителей, медсестер и актрис российских театров, эвакуированных в Южную Осетию.

В апреле 1943 года Коммунистическая партия и Советское государство пересмотрели структуру наркомата внутренних дел. Происходит новое разделение НКВД СССР на два наркомата – народного комиссариата внутренних дел и народного комиссариата государственной безопасности. В Юго-Осетии были образованы НКВД и НКГБ. Милиция осталась в ведении НКВД.

16 января 1942 года Облисполком Юго-Осетинской автономной области (ЮОАО) вынес решение «О выделении продовольственных и промышленных товаров для эвакуированного населения». Надо отметить, что с началом войны в область прибывали тысячи беженцев из европейской части СССР, где в это время шли боевые действия. Поэтому на основании данного постановления советские торговые и хозяйственные органы Юго-Осетии для них выделили все необходимое: крупу, мыло, сахар и другие продовольственные товары, были обеспечены медико-санитарным обслуживанием. Многие были трудоустроены. 3 апреля 1942 года Облисполком вынес еще одно постановление – «Об устройстве детей, оставшихся без родителей». А таких во время войны становилось все больше и больше. Комиссия создавалась при городском исполкоме. В нее входили: заместитель председателя исполкома, представители профсоюзов, комсомола, НКВД, народного образования, здравоохранения. На Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) была возложена задача «обеспечить выявление всех безнадзорных детей». В постановлении предлагалось создать адресный детский стол при управлении НКВД. Надо отметить, что с началом войны и прибытием в область большого количества людей обострилась продовольственная проблема. Участились факты спекуляции продовольственными товарами. 11 апреля 1942 года бюро Юго-Осетинского Обкома компартии обсудило данный вопрос и приняло постановление «О мероприятиях по усилению борьбы со спекуляцией». Начальнику милиции было предложено принять все меры для улучшения работы милицейских органов, строго привлекать к ответственности спекулянтов и перекупщиков, а также лиц, нарушающих правила советской торговли.

В обстановке опасности надвигавшейся войны, принимаются меры по дальнейшему совершенствованию организационной структуры органов внутренних дел по всему Союзу, в том числе и в Южной Осетии. В феврале 1941 года Народный Комиссариат внутренних дел (НКВД) СССР был разделен на два самостоятельных комиссариата – внутренних дел и государственной безопасности. Органы милиции передаются в ведение НКВД СССР. В Юго-Осетинской автономной области (ЮОАО) были образованы управления внутренних дел и государственной безопасности. Решением бюро Юго-Осетинского обкома от 24 марта 1941 года начальником управления НКВД по ЮОАО был утвержден Ефим Каджаев. Заместителем начальника управления НКВД и начальником милиции был утвержден Аполлон Шавлохов. Весть о вероломном нападении германских войск на СССР уже к обеду 22 июня распространилась по Сталиниру (Цхинвалу - ред.). В срочном порядке был организован митинг в городском Парке культуры и отдыха. Слово взял первый секретарь Юго-Осетинского Обкома партии Владимир Цховребашвили. Он сообщил о начале военных действий, уверив присутствующих в скорой победе, и призвал соблюдать спокойствие.  В связи с постановлениями СНК СССР от 24 июня 1941 года «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе» и «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов» стали создаваться истребительные батальоны.

 Одним из важных источников определения прошлого осетинского народа являются свидетельства многочисленных путешественников и исследователей, побывавших в местах его расселения. Монахи-миссионеры, торговцы, военные, люди волею судеб оказавшиеся в Осетии, а позже и научные работники, оставили нам бесценные факты по истории и этнографии алан и их прямых потомков осетин. Наиболее интересные и содержательные из этих хроникальных свидетельств мы продолжаем публиковать на страницах нашей газеты.

 7 января 1940 года в Юго-Осетии вместо ЦИК был образован областной Совет депутатов трудящихся. В Облсовет вошли следующие отделы, управления: земельный, финансовый, торговли, здравоохранения, народного образования, местной промышленности, коммунального хозяйства, лесного хозяйства, социального обеспечения, дорожный, общий, по делам искусств, плановая комиссия, Управление наркомюста, Управление кинофикации, Управление НКВД. В НКВД входили отделы: ЗАГСа, архивный и пожарной инспекции. В январе прошел Пленум областного комитета компартии Юго-Осетинской Автономной области (ЮОАО) на котором главным вопросом было обсуждение темпов строительства железной дороги Сталинир – Гори. Строительству был посвящен отдельный доклад. Руководитель коммунистов Южной Осетии Владимир Цховребашвили был недоволен темпами сооружения железнодорожной магистрали. Несмотря на то, что средства выделялись с избытком, не хватало рабочих рук по отсыпке основы для укладки рельсов. Начальнику строительства Умару Кочиеву пришлось выслушать немало нелицеприятных слов от партийного бонзы. Тем не менее, решение было найдено – строительство началось вестись методом народной стройки. Все районы автономной области должны были призвать на стройку колхозников в общем количестве не менее 600 человек. Каждому колхознику было определено закончить работу на индивидуальном участке в течение 30 дней. Люди жили в палатках, питались при полевых кухнях. Работа в основном проводилась вручную. Поэтому рабочие использовали кирки, лопаты, ломы и плетенные корзины для переноса грунта. Земляные работы были закончены к марту. Всего было вынуто 250 тысяч кубометров грунта. В апреле началась укладка рельсов.

Рутен Нестерович Гаглоев родился 12 февраля 1885 г. в семье крестьянина Гыби Гаглоева и Сабе Гаглоевой (урожденной Джиоевой из с. Морго, Дзауского ущелья) в с. Сидæн Уанельского прихода Дзауского ущелья Южной Осетии. Семья Гаглоевых была многодетной, детей было семеро – четверо дочерей и трое сыновей. Самым старшим из братьев был Рутен. Старшим же ребенком в семье Гаглоевых была Ольга, впоследствии жила в Молдавии, затем Дуня – Евдокия Нестеровна, врач, жена  Дзасохова Александра (Алекки) Григорьевича, далее по возрасту шел Рутен, затем Ираклий, – известный революционер, которого повесили меньшевики в 1921 г., далее следовала Таси, Анастасия Нестеровна, кавалер ордена Ленина, жена известного врача, педагога, писателя и революционера Владимира (Лади) Александровича Газаева, за тем следовал Борис и самая младшая Като, Екатерина Нестеровна – врач. Отец семейства Гыби, несмотря на то, что был простым крестьянином, понимал значение образования в жизни человека и всячески старался дать достойное образование своим детям. Не покладая рук трудился он во имя  заданной цели. И добился своей цели – все его дети получили высшее образование.

Рутен рос в с. Уанел в окружении красивейших горных вершин, покрытых вечнозелеными елями и соснами, старыми березами и пихтами. Красота окружающей природы трогала впечатлительного и даровитого мальчика,  способствовала развитию эстетического чувства, хорошего настроения, прибавляла бодрости и силы.

Одним из важных источников определения прошлого осетинского народа являются свидетельства многочисленных путешественников и исследователей, побывавших в местах его расселения. Монахи-миссионеры, торговцы, военные, люди волею судеб оказавшиеся в Осетии, а позже и научные работники, оставили нам бесценные факты по истории и этнографии алан и их прямых потомков осетин. Наиболее интересные и содержательные из этих хроникальных свидетельств мы продолжаем публиковать на страницах нашей газеты.

 Афиней из Невкратиса, греческий географ (240 год):

 «И лакедемоняне (жители древней Спарты – ред.)  говорят, что царь Клеомен, сдружившись со скифами и сделавшись пьяницей, от пьянства сошел с ума. И сами лаконцы, когда захотят пить вино менее разбавленным, называют это «подскифить». По крайней мере Хамелеонт Гераклейский  в сочинении о пьянстве пишет об этом так: «лаконцы говорят, что и Клеомен Спартиат сошел с ума вследствие того, что, сдружившись со скифами и решив им подражать, приучился пить цельное вино; поэтому, желая выпить менее разбавленного вина, они говорят «подскифь».

14 января 1939 года в СССР начинается Всесоюзная перепись населения. В Южной Осетии она стартовала 17 января. По ее итогам выяснилось, что в столице Юго-Осетинской автономной области (ЮОАО) Сталинире (Цхинвал) проживало 14 000 жителей.

В январе вышли в свет новые книги на осетинском языке: сборник лирических стихов Х.Плиева «Сердце» и сборник стихов и поэм Г.Дзугаева «Луч солнца».

19 января 1939 года открылась XVI областная конференция юго-осетинской организации комсомола. На конференции с отчетным докладом выступил секретарь Обкома комсомола Г.Гарибов.

В этот период партийное руководство страны уделяло большое внимание просвещению масс. Характерно, что это просвещение носило однобокий характер – в сторону коммунистической идеологии. Всеми средствами к постижению коммунистической морали привлекались граждане. Каждый вечер в «Доме партопроса» – так назывался партийный клуб – проводились лекции. В одном из объявлений говорилось: «Ежедневно проводятся индивидуальные консультации для товарищей, приступивших к самостоятельному изучению работы тов. Сталина  «Краткий  курс  ВКП(б)». И дело это было вроде бы добровольное, но по факту получалось, что было обязательное!

25 февраля 1939 года открыла свои двери новая гостиница – «Дом колхозника» (сегодня гостиница «Ирыстон»). В ней был 51 номер на 69 коек. Номера были одно- и двух местные. При гостинице  был  клуб,  ресторан  и  парикмахерская. Колхозники, направляемые в Сталинир по предписаниям колхозного правления, могли жить в гостинице бесплатно.

В начале года, 9 января, прошло областное собрание специалистов, занятых в строительстве: прорабов, инженеров, тех-ников, бухгалтеров. В повестке дня была выработка единых нормативов строительства, бухгалтерского учета в строительной сфере, обеспечение строительными материалами, финансовая дисциплина.

Набирал обороты процесс ограничения национальной свободы в умах и сердцах людей. И в этом деле активны были не только идеологические работники Москвы и Тбилиси, но и вольные или невольные проводники политики верхов на местах. В январском номере газеты «Коммунист» подверглась критике «Хрестоматия по осетинской литературе» для учащихся третьего класса. Автор критического обзора разругал составителей за то, что в учебном пособии были собраны одни сказки и легенды, без всякой связи с …социалистической действительностью. Особо критика возмутило то, что в сборнике были произведения репрессированного годом раньше осетинского классика Чермена Бегизова. В те годы такое заключение могло стать приговором для любого человека. Самое интересное, что эту заметку написал человек, который жив и сегодня. Однако, едва ли он сознается, что подвергал когда-то сомнению необходимость изучения школьниками классических национальных произведений.

Одним из важных источников определения прошлого осетинского народа являются свидетельства многочисленных путешественников и исследователей, побывавших в местах его расселения. Монахи-миссионеры, торговцы, военные, люди, волею судеб оказавшиеся в Осетии, а позже и научные работники, оставили нам бесценные факты по истории и этнографии алан и их прямых потомков осетин. Наиболее интересные и содержательные из этих хроникальных свидетельств мы продолжаем публиковать на страницах нашей газеты.

 Павзаний Париег, греческий писатель и путешественник (70 год н.э.):               

«Около храма Эскулапа сохраняются разные доспехи и, между прочим, сарматский панцирь. Кто видел его даже из греков, должен сознаться в том, что варвары в таких вещах очень искусны. Дело в том, что железо в Сарматии не добывается и даже не привозится. За неимением железа они вот что изобрели: кончики копий они делали из костей вместо железа, лук и стрелы – из твердого дерева, а кончики стрел тоже из костей. Когда им приходилось бороться с какими-нибудь неприятелями, то набрасывали на них арканы, поворачивали своих лошадей и валили таким образом заключенного в петлю неприятеля на землю, а потом убивали его... Они собирают копыта и, вычистив их, выби­рают лучшие, а потом делают из них нечто вроде змеиной чешуи. Затем все это они прокалывают и сшивают сухими лошадиными и бычачьими жилами, после чего употребляют в качестве панциря. Эти панцири нарядны и так крепки, что ничем не уступают греческим; они не портятся, когда в бою в них попадают удары».