Виталий Кокоев вытер испарину солба пропахшим от гари рукавом униформы и присел на остов стены правой части здания Парламента, где еще вчера находилось министерство иностранных дел... На центральную часть и левое крыло строения языки пламени еще не перекинулись, но битва с огнем при имеющемся только одном пожарном расчете фактически была предрешена. Здание, построенное в конце 30-х годов «щепкой», после попадания грузинских снарядов загорелось в короткое время, и огонь постепенно, но уверенно забирал все новые пространства. Тем не менее, пожарные боролись до последнего, ведь в ряде кабинетов были важные, в том числе архивные документы…

Работала только одна пожарная машина, другие в тот вечер так и не покинули пожарную часть... Подъехав к зданию Парламента, Виталий с напарником Василием Цахиловым по обыкновению устремились по лестнице на верхний третий этаж, но выхода на чердак не было видно. И тут Виталий вспомнил, как в советское время, в бытность им народным избранником Областного Совета народных депутатов, он, проходя по коридорам, как-то обратил внимание, что проход на крышу находился на втором этаже. Такая нестандартная конструкция здания. Виталий и тогда удивился этой несуразице и поэтому запомнил. И сейчас, вспомнив тот случай, движением руки показал напарнику куда следует идти и спешно спустился на второй этаж… Память не подвела, выход на чердачное помещение был быстро найден, хотя и оказался замурован. Но, вскрыв его и поднявшись на чердак, пожарные обнаружили другую проблему – подобраться к огню вплотную было невозможно. Крышу здания меняли несколько раз, но, как оказалось, каждый раз новый настил попросту устанавливали поверх имеющегося, без необходимого демонтажа старого, и сейчас огонь «затаился» как раз между образовавшимися слоями и был фактически недоступен…

Между тем языки пламени стремительно двигались в сторону центральной части здания. «Даже когда битва предрешена, надо бороться до конца», – эти слова своего отца Василия Виталий помнил с детства и потому решил работать уже непосредственно с крыши, пусть сама борьба и выглядела на тот момент в какой-то мере бессмысленной. Но необходимо было использовать любой, даже самый призрачный шанс. В итоге, в какой-то момент перелом в противостоянии с огнем наметился, но опять-таки мощности одного пожарного расчета катастрофически не хватало. Пока машина уезжала на дозаправку водой, что происходило раза три, огонь разгорался с новой силой…

Вот и сейчас вода закончилась и машина устремилась в пожарную часть, а Виталий оставался на крыше, ожидая доставки «спасительной влаги». Он отправил напарника вниз поправить рукава (шланги), перекинул «свой» свисающий рукав через несущую стену, на которую еще не так давно опиралась конструкция крыши, встал во весь рост и окинул взглядом свой Цхинвал… Отсюда город хорошо просматривался, ведь само здание располагалось на пригорке, к тому же Виталий находился на самой верхней его точке. «Всегда, еще с детства, хотелось посмотреть отсюда на город, но точно не при таких обстоятельствах», – подумал пожарный... С разных сторон Цхинвала разрозненными столбами поднимался дым, просматривались и языки пламени. Город после многочасовой атаки «Градом» в прямом смысле пылал, и клубы дыма, устремившиеся ввысь с разных сторон, соединялись над городом в единое серое мрачное пропахшее гарью и смертью массивное одеяло, которое, по уверению грузин, должно было полностью накрыть Цхинвал и погрузить его в вечный, непробудный сон… Не удалось. А пока, окидывая взглядом свой любимый с детства город, Виталий понимал, что потушить все очаги возгораний после периодических грузинских атак они попросту не успеют. Хотя пожарный расчет без устали работал с ночи, и к зданию Парламента они приехали с вызова из селения Хетагурово…

Это тоже был героизм, о котором сами пожарные говорить не будут. Но нестись, не включая фар, на многочисленные вызовы под разрывы падающих с неба снарядов, фактически «наобум», спасительно, наугад петляя машиной, а потом с ходу вступать в битву с до боли знакомым огнедышащим противником, спасая по возможности нажитый скарб сограждан, а порой и некоторых (лежачих) жителей, вынося их из горящих домов, и при этом ожидая в любой момент прилета, заслуживает хотя бы искреннего «спасибо». Понятно, что они, как и многие, выполняли свою работу – пусть и в экстремальной ситуации, но говорить о подвиге пожарных необходимо, как об одной из составляющих общей Победы. Неслучайно после жители говорили, что когда слышали звуки сирены или видели несущийся на скорости пожарный расчет, это вселяло уверенность, что город не пал, жив, и борьба за жизнь продолжается.

…Время шло. Виталий в ожидании сел на открывшийся верх стены, периодически посматривая в сторону пожарной части. Расчет очень долго не возвращался, хотя по времени давно должен был быть у Парламента, «разгрузиться» и ехать на дозаправку заново. «Надеюсь, что все хорошо», – тревожно подумал Виталий. Никогда еще для него ожидание не тянулось так долго... Между тем время стремительно и неумолимо уходило, а огонь все больше охватывал центральную часть здания Парламента…

К тому времени начался очередной массированный обстрел города… Отсюда, с крыши пылающего здания, были хорошо видны белые или, точнее, бледные, несущие смерть всполохи от ракет на старте, и потом непосредственные разрывы в черте города. Страшное зрелище, которое ты видишь не по телевизору, а воочию, что называется, в прямом эфире. И весь этот ужас происходит не в далекой, скажем, Палестине, а прямо у тебя на глазах с твоим городом…

Между тем разрывы приближались, и находиться дальше на крыше здания на открытом пространстве становилось опасно. Виталий еще раз бросил взгляд в сторону пожарной части. Машины не было видно, и он спустился вниз, а после и вовсе в подвал, называемый еще с 90-х годов кем-то «бункером Тореза», а кем-то «бункером Тезиева».

Здесь было достаточно оживленно. Знакомые лица из силовых структур – Анатолий Баранкевич, Руслан Гаглоев (Уча), Леонид Тасоев, Эдуард Габараев (Песок)... Виталий сел в стороне перевести дух и молча следил за перемещением и разговорами присутствующих... Разрывы звучали все ближе и с каждым взрывом потолок все сильнее «ходил» – на пол сыпался песок. Виталий первый раз был здесь, но его опытный взгляд сразу обратил на это внимание. «Что-то не похоже это на бункер…». Он был прав. Между первым этажом и подвалом было обычное перекрытие. Странно, что за все минувшие годы, начиная с 90-х, никто не проверил надежность и безопасность «бункера»… И хорошо, что короткое время спустя всемсиловикам было сказано покинуть помещение и рассредоточиться по местам. Вовремя. Наверное, это тоже было провидение, поскольку вскоре потолок попросту обвалился…

Виталий направился через площадь в пожарную часть и нашел машину… на месте. Ничего не сказав вслух, понимая, что сейчас не время для разбирательств, про себя подумал: «Ну хорошо, что хотя бы все живы»…

…Это только один эпизод из кровавых дней августа 2008-го. Последующие два дня Виталий также не уходил с работы, пытаясь оказывать возможную помощь горожанам. Усталость практически не ощущалась, все проходило в таком темпе, что на элементарное осмысление происходящего не было времени, и пожарный расчет устремлялся от одного дома к другому, и так – по всему полыхающему городу.

В августе 2008 года пожарные нашей страны находились фактически на переднем крае боевых действий. Тушение пожаров проходило зачастую под вражеским обстрелом. При этом кроме пожаров они ежедневно видели смерть. Смерть близких и просто знакомых по городу людей.

…Сегодня о своих заслугах представители службы 101 скромно умалчивают, но благодаря многочисленным свидетельствам горожан, очевидцев их оперативных действий, мы знаем о мужестве наших пожарных в те дни всё. Или почти всё… В первые минуты начала августовской войны телефон у пульта дежурного пожарной службы практически не замолкал. С разных концов города люди, пока толком не понимая, что происходит, в панике звонили и сообщали о пожарах. «Складывалось впечатление, что город горит полностью», – позднее вспоминали сами пожарные. Уже после того, как по городу прошел первый огонь из «Града» и других тяжелых вооружений, пожарный расчет под обстрелом выезжал по нескольким адресам, и кое-где пожар удалось ликвидировать. Все эти дни, рискуя жизнью, сквозь «Град» и авиаудары, невзирая на смертельную опасность, цхинвальские пожарные добирались до охваченных огнем зданий и домов и выполняли свою работу. И речь идет о непосредственно бойцах, среди которых и ветеран пожарной службы страны, старший прапорщик Виталий Кокоев.

А. Кочиев

В последующем мы продолжим публикацию материалов под рубрикой «Война августа 2008-го. Лица Победы».