История нашей страны состоит не только из событий вооруженного противостояния внешним силам, внутренних раздоров и политических пертурбаций. В канву сменяющихся эпох вплетены и факты из жизни простых людей: рождение и смерть, радости и переживания, любовь и верность, мелочи быта и жизненные свершения. Обо всем этом в нашей рубрике – повседневная жизнь жителей края в исторической ретроспективе (начало в №1-102).

7 ноября 1936 года. Поселок Дзау. Праздник, посвященный очередной годовщине Октябрьской революции. В горный райцентр съехались представители со всех окрестных сел, были гости и из столицы юго-осетинской автономии, города Сталинир (Цхинвал).

На торжественном митинге руководители всех уровней произнесли свои пламенные речи, доярки с трактористами озвучили свои повышенные обязательства на следующий год. После началось самое интересное – народные гулянья. В начале было устроено застолье – все было без излишеств: отварное мясо, пироги, свежеиспеченный хлеб, сыр, соленья и пиво. А из сладостей – задын, выпечка из муки и солода. На пиршественном столе гости долго не задержались, по традиции самая яркая и ожидаемая часть любого народного праздника – хъазт. Это было народное игрище, венцом которого были национальные танцы.

Главным распорядителем был «чегре». Облаченный в черкеску и с плеткой в руке, он объявлял танец, вызывая в центр площадки танцоров по имени. Один танец сменял другой – медленные и зажигательные, парные и индивидуальные, девушек с парнями, танцоров в летах. Каждый выход сопровождался реакцией зрителей – одобрением или язвительными репликами.

После завершения очередного танца распорядитель взмахнул плетью и громко, торжествующим тоном выкрикнул: «Танец Ясона!». В круг вышел высокий, стройный горец с белыми пышными усами, в осетинском национальном костюме.

Ясон Тотоев обвел взглядом окружающих, не торопясь вынул из кармана большой красный платок, вытер им лоб, о чем-то дружелюбно переговорил с распорядителем, стоящим рядом. После подал знак гармонистам и люди дружно захлопали в такт музыке. Ясон выпрямился и развел плечи, глаза его по-молодецки засверкали, он рванулся с места и пошел в танце по кругу.

Тотоев танцевал не так, как все остальные до него – быстрые движения ног происходили при абсолютной неподвижности корпуса. Темп танца нарастал. Все быстрее и искуснее двигался по кругу Тотоев. Его мужественная осанка, взгляд, необыкновенно красивые движения ног и рук завораживали зрителей.

Особенно элегантно и по-рыцарски мужественно Ясон выгляделво время танца «Хонгæ кафт» («Танец-приглашение»)в паре с девушкой. Его предупредительность по отношению к девушке, плавность движений, сдерживаемая удаль, которая, казалось, вот-вот прорвется наружу – все это было неповторимо красиво.

Последние аккорды музыки и полупоклон Ясона девушке в знак благодарности сопровождались одобрительными возгласами и аплодисментами зрителей.

«Конечно, сегодня здесь нет Володи Хетагурова, вот и оказался Ясон первым номером», – вполголоса проворчал один из зрителей. Никто, впрочем, и не стал возражать. Дело в том, что в Южной Осетии в то время лучшими исполнителями считались Тотоев и Хетагуров. Оба танцора были признанными авторитетами в национальной хореографии, оба имели опыт работы в больших танцевальных коллективах в Тифлисе и Москве и даже за границей: Ясон в Париже, Владимир – в Лондоне. Неудивительно, что между ними шло негласное состязание за симпатии ценителей осетинских танцев.

В это время на круг вышел очередной танцор Лади Абаев. Худощавый, подтянутый, среднего роста, он так грациозно танцевал на носках, что вызывал общее восхищение. А когда ему в пару распорядитель вывел молодую девушку, он затанцевал еще искуснее, выделывая всевозможные танцевальные па.

Вдруг в какой-то момент он выхватил из-за пазухи старинный пистолет и, танцуя, выстрелилвниз, под ноги партнерше. Окружающие не ожидали этого. Девушки страшно перепугались, попрятались за спинами мужчин, только партнерша Абаева сохраняла выдержку. Мужчины же, сообразив в чем дело, зашлись смехом. Удивлению присутствующих не было предела – такой пассаж танцоры совершали только в старину.

Танец разгорелся с новой силой. Мужчины в неудержимом порыве дружно захлопали в ладоши. Абаев, как вихрь, кружился вокруг своей партнерши, а девушка словно плыла по зеленому ковру поляны, с гордо приподнятой головой.

Танцующая пара под грохот аплодисментов и одобряющие возгласы окружающих закончила танец. Взрослых на поляне сменила юная поросль – в круг вышел Гриша Габараев, для начинающих танцоров выступать на общем празднике было большой честью. После искрометного исполнения Тотоева и Абаева, его движения выглядели нерешительными и угловатыми, но никто и не думал замечать эти шероховатости. Ему также хлопали в такт музыке и в завершение исполнения наградили аплодисментами.

После небольшого перерыва под команду «чегре» гармонисты опять заиграли и молодежь, разбившись попарно и взявшись за руки, начала танцевать «Симд». Все танцующие встали в один ряд и, мерно покачиваясь, медленно начали продвигаться в правую сторону. Пары расходились по кругу, но, когда чересчур отдалялись, «чегре» жестами и притворно грозя плетью приказывал им возвращаться в общий круг.

Завершающим хореографическим действом стал танец «Чепена», теперь в круг вышли все желающие, вне зависимости от умения танцевать. Отсутствие профессионализма компенсировалось общим настроем. И тут уже пришлось потрудиться распорядителю, особо ретивых танцоров он хлестал по ногам плеткой, пытаясь выдержать линию танцующих. Он же выкриком указывал направление вектора движения танцующих: вправо, влево, зигзагами. Перемещения танцоров по поляне – мужчин и женщин – сопровождались песенными куплетами с рефреном «Чепена, чепена!». Некоторые рифмы имели двусмысленный оттенок…

Праздник продолжался и с наступлением темноты. К поляне подогнали автомобиль одного из партийных руководителей, и молодежь танцевала при свете автомобильных фар.

Р.Кулумбегов.

(продолжение рубрики следует)

При подготовке статьи были использованы воспоминания Б.Цховребова, Г.Тедеева.