История нашей страны состоит не только из событий вооруженного противостояния внешним силам, внутренних раздоров и политических пертурбаций. В канву сменяющихся эпох вплетены и факты из жизни простых людей: рождение и смерть, радости и переживания, любовь и верность, мелочи быта и жизненные свершения. Обо всем этом в нашей рубрике – повседневная жизнь жителей края в исторической ретроспективе (начало в №1-69).

1940 год. Солнце над селением Верхний Ерман медленно опускалось за хребет. И вот уже в тени оказались старинные склепы, полуразрушившиеся башни и сакли верхнего квартала этого древнего поселения. Темная полоса плавно плыла дальше, взбираясь на противоположный восточный холм, неумолимо приближаясь к горно-луговому стационару. На крыльце пили чай мужчина и женщина славянской наружности – ученые-ботаники, супруги Николай и Елизавета Буш вместе отмечали завершение дня.

«Коленька, жаль, что скоро придется возвращаться в Петербург, с его сыростью и промозглыми шквалами с Балтийского моря!», – осенний сезон заканчивался и супругам предстояло возвращаться на «зимние квартиры». Елизавета Александровна долго не могла привыкнуть к новому названию столицы прежней российской империи – Ленинград и называла город старорежимным названием. Николай Адольфович спрятал улыбку в свои пшеничные усы, обрамлявшие аккуратную бородку. «Лиза, душа моя, вижу, что ты просто очарована Южной Осетией! Боюсь, наши коллеги в Ленинграде нас не поймут», – сам Н.Буш был прирожденным горожанином и пребыванию в горах, даже таких живописных, предпочитал квартиру на Фонтанке и светлый кабинет с видом на Неву.

Впервые супруги Буш в Осетию попадают в 1911 году, а флору Южной Осетии начали изучать с 1928 года. В итоге юг Осетии стал для супругов не только местом научной работы, а важной частью их жизни. Ученые добились того, что в 1936 году, под эгидой Академии наук СССР, в Дзауском районе, вместе пересечения четырех ущелий у с.Ерман, была учреждена горно-луговая станция. Зимой ученые обычно выезжали в Ленинград, оставляя исследовательский центр на попечение местных жителей, которые выполняли обычно и обязанности помощников: Кырыма Туаева, Агора Короева и Давида Бегизова.

Великая Отечественная застала супругов в Ленинграде. Им удалось выехать из прифронтового города в Южную Осетию только во второй половине лета 1941 года. Глава семейства Николай Адольфович Буш выехал больным, 1 августа вблизи Белозерска жизнь ученого оборвалась: он умер во время сна от разрыва сердца. На Белозерском кладбище Николай Буш и был похоронен.

Елизавета Буш же время спустя продолжила дальний путь и добралась до своей второй родины – Южной Осетии. С тех пор она почти безвыездно работала на горно-луговом стационаре – их с мужем детище, к которому они относились с трепетом и любовью.

Со временем Елизавета Александровна стала частью повседневности селения Ерман, с ее проблемами и заботами. Впрочем, она не была затворником при стационаре, время от времени женщина выезжала в Цхинвал. Елизавета Александровна использовала для поездок обычно колхозную кобылу, автомобильный транспорт в горах в то время был большой редкостью. Вот так в фуфайке, косынке и в кирзовых сапогах верхом на лошади она и прибывала в столицу Южной Осетии. Заходила в научно-исследовательский институт, чтобы пролистать научные журналы, забирала на Главпочтамте газеты, которые для нее собирали работники почты, прикупала продукты и хозяйственные мелочи.

После обязательно навещала своих городских знакомых, в числе которых была и семья Харебовых. Вот и сегодня она прибыла к гостеприимному дому с небольшим гостинцем, притороченным к седлу мешочком с отборной картошкой. «Тетя Лиза, можно мне сесть на коня?!», – в глазах девятилетнего хозяйского сына Батрадза читалась отчаянная просьба. «Батик, ты у меня еще свалишься, и твоя мама меня поругает», – женщина между радостью ребенка и заботой о его безопасности выбрала последнее. Мальчик погрустнел, ведь он так хотел прихвастнуть перед соседскими ребятишками, проехавшись на лошадке.

В стационаре супруги Буш первое время больше внимания уделяли вопросам повышения эффективности животноводства: были выработаны нормы нагрузки пастбищ, устанавливалась плановость пастьбы, определялись наиболее рациональные сроки косьбы. С 1940 года начинаются работы по культивации зерновых, с 50-х годов Е.Буш вместе с работающими здесь ленинградскими специалистами проводит опыты по селекции сортов картофеля.

Утром на стационар заехал Борис Тибилов, председатель Ерманского колхоза (на фото), ему было интересно узнать о результатах опытов по разведению нового морозоустойчивого сорта картофеля. Продемонстрированные экземпляры его воодушевили: «Тут меня жители селения Тонтобет просили привезти клубни для семенного фонда. Очень просили!», – сказал Тибилов, записывая советы по подкормке картофельных клубней в свой блокнот. Елизавета Александровна была благосклонна. «Конечно же, забери целый мешок, я знаю, как тонтобетцы обожают картофель!» – продемонстрировала знание местного фольклора женщина. Дело в том, что возделывание и потребление картофеля в этом селении, вотчине фамилии Кочиевых (Хъоцытæ), достигло таких масштабов, что жителей прозвали «картофельными едоками» – «картофхортæ».

В 1959 году Елизавета Буш по состоянию здоровья была вынуждена выехать в Ленинград, ей уже требовался уход. Через год ее не стало, но перед смертью она выразила желание быть похороненной на территории Ерманского Горно-лугового стационара.

20 сентября 1960 года на одну из возвышенностей у горного селения поднималась длинная вереница людей. Мужчина, идущий впереди скорбной процессии, нес портрет женщины, обрамленный черной ленточкой, за ним – молодые женщина и мужчина, в руках которых была урна, увитая цветами. В ней покоился прах Елизаветы Александровны Буш, которая завещала похоронить себя на виду так полюбившегося ей селения Верхний Ерман. Здесь уже был обелиск в память о ее муже, спустя время именем Н.А.Буш назовут одну из улиц столицы Южной Осетии.

Р.Кулумбегов

(продолжение рубрики следует)