Южная Осетия. Хроника повседневности
История
нашей страны состоит не только из событий вооруженного противостояния внешним
силам, внутренних раздоров и политических пертурбаций. В канву сменяющихся эпох
вплетены и факты из повседневной жизни простых людей: рождение и смерть,
радости и переживания, любовь и верность, мелочи быта и жизненные свершения.
Обо всем этом в нашей рубрике – повседневная жизнь жителей края в исторической
перспективе. (начало в №№ 1-30)
В стране с каждым годом укреплялась советская власть, становилось очевидным, что это всерьез и надолго. Но проблемы, которые были при старом режиме никуда не ушли, так как они не были связаны ни с политикой, ни с идеологией. И одна из самых острых – волки. У этой напасти была своя закономерность: чем холоднее зима, тем серые хищники наглее. Зима 1925 года была особенно студеной, звери стали спускаться к населенным пунктам. Хищники врывались в хлева, овчарни, прокапывали лазы в свинарники. Наглости волков не было предела. В селении Вильда они утащили в лес всех сельских собак, которые имели неосторожность облаять волков, когда те ночью вошли в село.
Серые хищники представляли опасность и для людей. В ночь на Старый новый год житель села Морго Уасил Джиоев направился в гости в селение Чирцина. На окраине села на него напали волки. Только благодаря тому, что Уасил, как и многие мужчины тех лет, носил с собой кинжал, он смог отбиться от хищников. Окровавленный, в изодранной одежде он ввалился на новогоднее застолье, приведя всех участников новогоднего пиршества в замешательство. Тут уже хозяин дома выбежал с ружьем на улицу и стал стрелять в воздух, к нему присоединились и соседи. Но волков и след простыл. В это время женщины промыли раны Уасилу и перевязали бинтами из разорванной на полоски белой материи. Вернувшись к праздничному столу, хозяин и гости первым делом подняли тост за Джиоева, в честь его чудесного избавления от смерти.
Развитию товарно-денежных отношений в автономной области способствовало укрепление денежной единицы страны. Закончился скачок цен, рынок стабилизировался. Оживилась и частная торговля. Так из 170 магазинов и духанов в Цхинвале только 12 были государственными.
Крестьяне, продававшие сельхозпродукцию, могли получать достойную плату за свой труд. Снизились и сами цены: так, мясо в 1925 году на рынке в Цхинвале стоило 50 копеек, сыр – 75 копеек за килограмм. Новые платежные средства – червонцы, стали твердой валютой. Впрочем, это сразу же привело к активизации фальшивомонетчиков.
В этой связи был случай. В воскресный день в одну из лавок, коих было несколько на площади перед храмом Рождества Пресвятой Богородицы в Цхинвале, зашли два покупателя. По внешнему лоску, манерам, выговору было заметно, что они приезжие, да к тому же на улице их ждал автомобиль. Похвалив ткани, разложенные на прилавке, они купили несколько рулонов самого дорогого материала. И расплатились новыми хрустящими червонцами. Через пару минут оба посетителя магазина, рассыпаясь любезностями в адрес владельца, сели в авто, которое, стреляя выхлопной трубой, покатило в сторону Старого моста на выезд из города.
Подвох обнаружился лишь вечером, когда сын владельца магазина, удивленный щедростью приезжих, внимательно осмотрел деньги – они оказались фальшивыми. Этот случай стал предметом горячих пересудов среди городской публики. Люди удивлялись не столько самому факту обмана, сколько тому, как опростоволосился владелец лавки, еврей с большим жизненным опытом. Тот, впрочем, в свое оправдание говорил: «Так ведь на деньгах был Ленин, как я мог ему не поверить». Действительно, на советских червонцах было изображение руководителя Советского государства.
В те годы в СССР существовала разветвленная сеть фальшивомонетчиков, которые, пользуясь возможностью выезда за границу, стали использовать зарубежную полиграфическую базу для изготовления фальшивых червонцев. Немало среди этой криминальной публики было и выходцев из Грузии. Например, в Мурманске была раскрыта сеть по распространению фальшивых ассигнаций, которые из Германии поставляли в Россию два фальшивомонетчика И. Карумидзе и В. Садатерашвили.
Несмотря на то, что Южная Осетия, вопреки протестам юго-осетинских большевиков, была включена в состав Грузии, влияние Тифлиса на происходящее в автономной области поначалу было минимальным. Местные власти старались решать все вопросы прямо в Москве, даже отписки на официальные документы, приходящие из Тифлиса на грузинском языке отсылались на русском или на осетинском. Все это вызывало неприятие в грузинском правительстве, где было много ярых националистов. 5 сентября 1925 года прошел пленум ЦИК Грузии, принявший решение о том, что вторым человеком в руководстве Юго-Осетинской автономной области должен быть обязательно грузин. И не местный, что было бы закономерно, а присланный из Тифлиса. Так хотели обуздать национальную «вольницу» в Южной Осетии.
В 1925 году в высокогорные селения Дзауского района провели телефонную линию. Для организации работ было заказано 4360 телефонных столбов. Строительство велось методом народной стройки. По одному телефонному аппарату установили в помещениях сельсоветов сел Рук и Едыс. Здесь случился забавный случай. После того, как связь заработала, в сельсовет села Едыс были приглашены местные жители. Первым послушать разговор с городом дали старику Левану Бегизову, в это время «на проводе» был его сын. Услышав его голос, старик от неожиданности выронил телефонную трубку. У всех присутствующих такая реакция старожила на подобное знакомство с чудом техники, вызвала неописуемую радость.
В эти годы в Южной Осетии разворачивалось движение национализации – такая формулировка была у процесса перевода делопроизводства на осетинский язык. Газета «Хурзæрин» писала в 1925 году: «Конечно, все бы мы хотели, чтобы уже на следующее утро мы начали писать и говорить на осетинском языке. Но нет у нас бухгалтеров, агрономов, инженеров. А что еще хуже – наши руководители ни писать, ни даже толком говорить на осетинском не только не могут, но и не хотят».
Не все ответственные работники хотели жить по совести, игнорируя призывы коммунистической партии и советского правительства к сознательности и ответственности. Нередки были случаи казнокрадства, подлога документов, расхищения собственности государства. В ноябре 1925 года прошла областная партийная конференция, где рассматривались неблаговидные примеры нарушения «революционной законности». Было несколько судебных процесса.
Предпринимались шаги по упорядочению и деятельности самих судебных органов. Так, в 1925 году Дзауский суд перенесли туда, где он и должен был находиться по определению – в поселок Дзау, а то все районные суды находились в Цхинвале, и жителям сел приходилось приезжать по своим тяжбам в столицу автономной области.
Р.Кулумбегов
(продолжение следует)
Десять червонцев из коллекции автора
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.