Южная Осетия. Хроника повседневности
История
нашей страны состоит не только из событий вооруженного противостояния внешним
силам, внутренних раздоров и политических пертурбаций. В канву сменяющихся эпох
вплетены и факты из повседневной жизни простых людей: рождение и смерть,
радости и переживания, любовь и верность, мелочи быта и жизненные свершения.
Обо всем этом в нашей рубрике – повседневная жизнь жителей края в исторической
перспективе. (начало в №№ 1-23)
После возвращения на пепелища в 1921 году люди стали в тяжелейших условиях разрухи восстанавливать свою жизнь. Радости было мало, все еще свежи были раны от потери родных и близких, разрушенных семей и покалеченных судеб.
Первая проблема – обеспечить возвращавшихся в Южную Осетию беженцев жилплощадью. Сделать это в короткий срок было очень сложно, размещением людей занималась специальная комиссия. Для жилья использовались любые сохранившиеся после геноцида, устроенного грузинскими войсками, помещения: хлева, саманники, мельницы, строились землянки. Весной и летом 1921 года люди жили под навесами и в шалашах, которые ставили на пепелищах. В это время жители Кударского ущелья на время разместились даже в пещерах, где ранее были стоянки людей каменного века. Однако к зиме были необходимы добротные помещения, поэтому срочно организовывались строительные артели.
Вторая проблема – продовольствие, несмотря на то, что уже весной удалось сделать запашку и сев на части площадей, урожай еще должен был вырасти. А хлеб был нужен сейчас.
Вставал вопрос и о компенсации за потерянное имущество. Но у властей такой возможности не имелось.
Еще одной серьезной проблемой была нехватка кадров для восстановления. Большая часть квалифицированных работников из числа беженцев уже устроилась на работу на севере Осетии, регионах Северного Кавказа, и возвращаться в разоренную Юго-Осетию пока не спешила. Тогда новые власти решили действовать административными мерами. Руководству Кавказского краевого бюро была направлена просьба – издать «приказ об освобождении из советских учреждений, заводов и фабрик кавказских республик осетин».
Интересная дата – 17 ноября 1921 года состоялось заседание Президиума Центрального комитета компартии Грузии в Тифлисе. На нем рассматривали ходатайство Юго-Осетинского Ревкома и Парткома «о признании административным центром Южной Осетии города Цхинвал». Докладчиками выступили А.Джатиев и М.Орахелашвили. Было принято решение: «Принципиально признать город Цхинвал (именно такая формулировка в документе – прим.сост.), входящим в состав Юго-Осетии, как административный центр последней».
Срочные меры принимались и по восстановлению системы образования. В 1921-1922 учебном году функционировало уже 45 школ. И это при том, что большинство зданий школ были сожжены грузинскими меньшевиками, а учителей катастрофически не хватало. В эти годы руководство автономии вынуждено пошло на непопулярные меры: было принято постановление об обязательном увольнении всех работников образования, которые трудились в других учреждениях. Таким образом, единственным выходом для них оставалось возвращение на учительскую работу. Всего в 1922 году в Автономной области насчитывалось 101 учитель. Кроме того, в 1922 году в Цхинвале, в его старой исторической части, в частном доме по нынешней улице Х.Гаглоева в срочном порядке был открыт и педагогический техникум.
Однако материальное положение учителей оставалось тяжелым. Например, зарплату педагогам за апрель смогли выплатить только в сентябре. Поэтому комиссариат просвещения обратился с просьбой к населению сел, где располагались школы, оказывать помощь учителям продуктами питания. Для каждой школы был выделен земельный участок под посевы зерна.
В связи с трудным положением школьных учителей, в те годы был популярным следующий анекдот: «Нашли на берегу реки Лиахва утопленника. Долго думали, кем бы мог быть этот несчастный. Отвезли тело в больницу, сделали вскрытие, – желудок оказался пустой. «Наверняка школьный учитель», – был сделан вывод о личности погибшего». И в этой шутке была доля истины. Поэтому, власти Юго-Осетии обратились к жителям населенных пунктов с просьбой «не дать умереть учителям с голода».
В июле 1922 года в сельские районы Южной Осетии были направлены уполномоченные представители новой власти с предписанием организовать сбор продовольственного налога. Если изложить суть этой миссии простым языком, то она предусматривала добровольно-принудительную сдачу государству продовольствия. Порученцам выплачивались командировочные. Например, те, кто выезжал в горную полосу региона получали на руки по 450 тысяч рублей, в предгорные селения – 150 тысяч рублей единовременно. Несмотря на внушительные цифры, деньги эти были небольшие – в стране Советов бушевала инфляция и бумажные ассигнации были обесценены. Как иллюстрация этого положения: 29 сентября 1922 года решением советских органов отцу героя Гражданской войны Исака Харебова было выделено пособие в пять миллионов рублей, которое было равно стоимости… одной коровы.
В августе 1922 года из Тифлиса в Цхинвал было перевезено оборудование лесопильного завода, который ранее принадлежал осетинскому лесопромышленнику Сави Парастаеву. У него же отобрали принадлежавшие ему в Цхинвале два дома, до этого были национализированы домовладения лесопромышленника в Тифлисе. Сам Сави перебрался жить в родовое селение Хуыце Дзауского района.
В день пятой годовщины Октябрьской революции, 7 ноября 1922 года, от имени народа Южной Осетии командиру 1-й Кавказской стрелковой дивизии были преподнесены в дар бешмет, черкеска и пара сапог. Жителям осетинских сел Кобской котловины, по случаю праздника, власти Юго-Осетии послали 500 пудов кукурузы…
Р.Кулумбегов
(продолжение следует)
На снимке: Лесопильный завод на окраине города Цхинвал. Фото из архива А. Кочиева
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.