Одним из важных источников определения прошлого осетинского народа являются свидетельства многочисленных путешественников и исследователей, побывавших в местах его расселения. Монахи-миссионеры, торговцы, военные, люди, волею судеб оказавшиеся в Осетии, а позже и научные работники, оставили нам бесценные факты по истории и этнографии алан и их прямых потомков осетин. Наиболее интересные и содержательные из этих хроникальных свидетельств мы продолжаем публиковать на страницах нашей газеты.

Гордеев Г.С., представитель военной администрации на Кавказе (1830 г.):

«Дабы дать как можно более удовлетворительное понятие о Южной Осетии, скажу, что сия горная и доступная только русской решительности страна граничит с востоку с Военно-Грузинской дорогой, к западу с Имеретией, к северу с Большой Кабардой, а с югу – с Карталинией. Здесь обитают осетинские общества, известные под различными названиями.

Кешельтское (Чесельтское – прим. ред.) ущелье имеет протяжение в длину около 20 верст. Кешельтские осетины принадлежат к числу самых отважных и дерзновенных кавказских разбойников. Они несколько веков представляли из себя одно буйное общество, презиравшее слабых властителей Грузии и не хотевшее подчиняться российскому правительству. Общее население… Кешельтского ущелья 200 дворов, полагая по общепринятому правилу в горах на каждый дом по четыре души мужского пола, народонаселения ущелья будет оставлять 800 человек мужского пола, из числа коих одна треть есть люди отчаянные и дерзкие на всякое предприятие и, в случае нужды, готовые с отчаянной неустрашимостью пожертвовать жизнью за свою свободу…

В Осетии весьма мало находятся удобные для хлебопашества земли, а потому такая земля весьма ценится осетинами. Осетины преимущественнее всего занимаются овцеводством. Овцы их мелки и большей частью имеют довольно мягкую шерсть и весьма вкусное мясо. Последнему свойству причиною отличные горные пастбища и прекрасные сенокосные места, коими вся Осетия изобилует.

Промышленность осетин незначительна. Небольшие избытки своих стад, овечью шерсть, овчинки и бычачьи кожи, также рукоделия собственные – выделанные кожи, ремни, хорошие войлока, бурки, башлыки шерстяные и из козьего пуха, грубые, но прочные сукна и прочее продают или выменивают они в Имеретии, Карталинии, на Военно-Грузинской дороге и в городах Тифлисе и Душете на шелковые и бумазейные изделия.

Между осетинами находятся хорошие горшечники, изрядные кузнецы, слесари, медники и сребреники, сие последние весьма хорошо умеют наводить чернь на серебро, коими обыкновенно оправляется азиатское оружие». 

Вердеревский Е. служащий гражданской администрации на Кавказе (1865 г.):

«Большинство населения (Северной Осетии – прим. составителя) вероисповедания православного, остальная часть мусульмане. Надо заметить, что осетины, исповедывающие православную религию, ничем не заинтересованы для старания убедиться в чистоте и пользе исповедуемого ими учения, а потому совершенно равнодушны к религии. Это видно из того, что большая часть духовенства (есть исключения, но их немного) постоянно обращается с просьбами к местным властям о принятии полицейских мер для того, чтобы заставить народ ходить в церковь, соблюдать посты, говеть, крестить младенцев и проч. Полицейские меры, само собою разумеется, приносят не пользу, а крайний вред делу религии. Часто оскорбленный наказанием и принуждением мстительный от природы горец не задумывается совершенно и готов отступиться от церкви. Сила физическая не заменит силы нравственной: плохо дело, если приходится прибегать к принуждению. Здесь нужны миссионеры по призванию, а не по названию только...

Говорят, духовенство, негодуя на свою паству за уважение к священным местам, не раз просило местные гражданские власти уничтожить часовни. Это значило бы поставить и без того равнодушных к православию осетин во враждебные к нему отношения. По моему мнению, наоборот, можно было бы воспользоваться глубоким уважением осетинского народа к своим священным местам для привлечения его в храмы. Переход не представлял бы затруднений, если устроить на священных для народа местах приличные часовни и поставить в них иконы чтимых святых. Почему бы священникам вместо того, чтобы смотреть с предубеждением на сборы там народа в дни праздничные, не идти туда за ним и не отслужить молебна перед иконой и не освятить все, приготовленное для пиршества».

Пфаф В.Б., действительный член Кавказского отделения Русского географического общества (1872 г.):

«Под вечер мы продолжали наше путешествие по прекрасной аробной дороге… и через несколько часов прибыли в главное селение лиахвских осетин – Джаву. Здесь кроме женщин и детей мы никого не застали, так как все были на полевых работах. Через некоторое время прибыли к нашему бивуаку, где мы готовили между тем чай и ужин, местный учитель Григорий Санакоев и несколько стариков.

Из Джавы мы направились в аул Кошки (Кусдждыта – прим.ред). Здесь на дороге прекрасный духан, в котором мы и остановились. В Кошки построена приходская церковь, благочинный над всеми приходами живет в Джаве. Около Кошки начинается хвойный лес… выше отделяется Джомагское ущелье, славящееся своими страшными дорогами.

Мы продолжили свой путь вверх по реке Лиахве, по направлению к селению Рока (Рук – прим.ред.). Накануне нашего приезда, при входе в Джомагское ущелье, случился земляной завал, прекративший сообщение на протяжении версты. Мы спустились на дно ущелья и переехали вброд через бешенную реку Лиахва, причем лошади погрузились в воду до самых ноздрей.

В Роки мы остановились в доме приходского священника, отца Григория Давидова. Церковь стоит на священной поляне, недалеко от укрепления, выстроенного в начале настоящего столетия для усмирения часто повторяющихся восстаний осетин против притязаний грузинских помещиков. Здесь прежде был гарнизон из линейной пехоты и казаков. Около церкви находится могила одного адъютанта… В настоящее время в укреплении живет священник и помещается школа.

Из Роки мы направились вверх по ущелью в местность, называемую Маграндвалети (Урс-Туалта – прим.ред.). В селении Эдис мы остановились в доме приходского священника отца Григория Шавлохова. В Эдисе находится прекрасно построенная церковь. Она стоит на холме, весьма похожим на курган, и верхние слои, действительно насыпные».