Ногир, как островок юга Осетии, появившийся после геноцида 1920 года

Образование ныне известного населенного пункта Северной Осетии – селения Ногир, напрямую связано с геноцидом осетинского народа 1920 года, является его прямым производным. Количество беженцев с Юга тогда исчислялось десятками тысяч и первое время переселенцы из Кударского и Дзауского ущелий жили почти по всей территории Северной Осетии, пока в 1921 году не было основано селение Ногир, состоявшее целиком из беженцев. Ранее это были земли бывшего артполигона. Заселение шло быстро и в итоге за два месяца (август – сентябрь) здесь было образовано село в 476 дворов при общей численности в 7-8 тыс. человек. После отдельные семьи вернулись в Южную Осетию, однако, большинство приняло решение осесть на новом месте… Сегодня данное поселение южан, этакий островок юга Осетии на севере, является предметом гордости всей Алании – ведь небольшое селение явило миру четырех олимпийских чемпионов: Алана Хугаева, Эльбруса Тедеева, Тимура Таймазова и Артура Таймазова. Случай беспрецедентный. Но важно, что в каждой ногирской семье помнят историю возникновения селения и те боль и горести, которые в 1920 году познали их бабушки и деды. Эта память передается из поколения в поколение и является историей каждой семьи. Сегодня о своей истории нам поведал Алан Таймазов, старший брат двух олимпийских чемпионов:

«О страшных днях геноцида я знаю по рассказам своей бабушкиЕкатерины Ильиничны Дзагоевой, которая сама была свидетелем того кровавого года. Она умерла в 1984 году, но до конца своих дней со слезами на глазах рассказывала обрывками сохраненные в ее детском сознании ужасы 1919-20 годов. Бабушка родом из селения Тли Дзауского района. Родилась в 1912 году и была вторым ребенком в семье. Старший брат Гоги, великан в два метра семь сантиметров ростом, был участком Великой Отечественной, погиб в 1942 году и похоронен в братской могиле в городе Славянск-на-Кубани. – рассказывает Алан Таймазов. – Бабушка часто вспоминала как они бежали. Ее отец сильный и высокий, под два метра ростом, Иликъо Дзагоев положил ее семилетнюю в мешок, предварительно прорезав в мешке отверстие для головы, водрузил за спину, и так они уходили от преследований. Истории о том, как матери сбрасывались вместе со своими дочерями с обрывов, опасаясь надругательств от преследующих их грузин,я также слышал от своей бабушки не раз. Позже она перенесла голодные времена, лишения, жила в землянке, пока им не был выделен земельный надел, ставший составной частью будущего села Ногир».

Позже в селение перебрался и дед Таймазовых Хацыхъо. Он был родом из волшебного Летского ущелья, что близ Квайса. Оказавшись в Ногире, он начал работать пастухом. «Я часто говорю, что дед был первым пастухом в селе. Родился он в 1907 году, в 1922 году умерла его мама, а в семье было 9 детей, при этом главе семейства к тому времени перевалило за 80 лет. Посватался же дедушка в 1929 году. При этом отец бабушки был не против будущего зятя,аргумент – «я готов отдать свою дочь тому, кому вся деревня вверила свое имущество (скот)», – продолжает свой рассказ Алан Таймазов. – Дед погиб на фронтах Великой Отечественной войны в 1943 году, числится в списке пропавших без вести. Моему отцу к тому времени было всего четыре года, он был младшим братом троих сестер. Это стало еще одним испытанием для нашей семьи, ведь вскоре последовали послевоенные годы, голод и нищета. В итоге отец в девятилетнем возрасте пошел работать в колхоз пастухом, чтобы сестры не работали. Тогда были другие законы, другие нравы. Он оставался единственным мужчиной в семье и хоть и был еще малолетним, но переложил часть тягот семьи на свои плечи.

Бабушка умерла в 1984 году. Ей было 72 года, и хоть она прожила недолгую жизнь, выглядела, видимо, из-за перенесенных тягот судьбы, глубокой старушкой. Она не знала ни слова по-русски, но в ней было столько жизненной мудрости и энергии... Для бабушки я был старшим внуком, лет до десяти спал рядом, был очень к ней привязан. Часто расспрашивал про быт, нравы и ценности былых времён. Она оказала на меня большое влияние – женщина с самого детства познавшая лишения и потери, нищету и голод, смерть мужа и при этом не утратившая душевного всеобъемлющего тепла. Во многом мое мировоззрение складывалось через призму ее восприятия чести и достоинства, то же самое касается обычаев и традиций, которые сегодня нередко бывают попраны. При этом хоть она никогда не настраивала нас против грузин, но боль в ее воспоминаниях навсегда поселили в моей душе презрение к этому народу. И хотя прошло уже сто лет с дней кровавого геноцида – прощения содеянному грузинами нет. Тем более, что десятилетия спустя они вновь пытались уничтожить нашу Родину, наш народ. И за все эти злодеяния рано или поздно им придется отвечать.

Зато, и это тоже, наверное, от бабушки, есть еще одно неведомое ощущение – меня всегда тянет на юг Осетии, видимо внутри генетически заложена какая-то исходная, хотя и север, и юг я люблю одинаково сильно».

Фатима Плион

Опубликованно: 28-04-2020, 15:33
Документ: Геноцид - 100 лет > https://respublikarso.org/genocide-100-years/3073-nogir-kak-ostrovok-yuga-osetii-poyavivshiysya-posle-genocida-1920-goda.html

Copyright © respublikarso.org
При копировании материалов, гиперссылка обязательна.