Если затрагивать тему геноцида осетинского народа в 1920 году, то с сожалением приходится отмечать, что и в сфере национальной науки, и в области литературы она до сих пор не нашла должного отражения. Впрочем, и в основной массе редких научных исследований и литературных произведений, которые на протяжении семидесятилетней истории советской власти все же были изданы, тема геноцида осетинского народа фактически не присутствовала. Уничтожение нации по этническому признаку преподносилось как имевшая место в те годы классовая борьба между большевиками и меньшевиками. Поэтому издания и исследования, появившиеся уже в новое время и, в частности, в канун столетия геноцида, следует считать важными не только с точки зрения нового слова в науке, но и серьезным шагом к восстановлению объективности в вопросах исторического прошлого народа.

«Южная Осетия в борьбе за национальное самоопределение» – книга кандидата исторических наук Гиви Гатикоева, изданная к столетию кровавых событий 1920 года – исследование, которое в полной мере раскрывает причины и последствия преступлений, совершенных грузинским фашизмом в начале ХХ века. «Вопрос о периодизации и разграничении этапов национально-освободительного движения в Южной Осетии на протяжении длительного времени ограничивался рамками 1917-1921 годов, – отмечает Гиви Романович. – Однако национально-освободительное движение в Южной Осетии следует рассматривать и разделить на три периода: первый охватывает время с Февральской революции до образования Юго-Осетинской Автономной области; второй – время существования Советской власти и третий – после распада СССР до признания независимости Южной Осетии».

Автор книги свое исследование начинает с анализа событий, положивших начало национально-освободительному движению в Южной Осетии в период буржуазно-демократической революции февраля 1917 года и отмечает, что именно Февральская революция стала первым толчком для нового подъема национального духа осетин. Временное правительство Петрограда создало в Закавказье свой ор­ган власти – Особый Закавказский комитет, состоявший в ос­новном из представителей буржуазии и дворянства. Видные деятели осетинского народа возлагали большие надежды на этот орган власти и рассчитывали с его помощью справедли­во решить осетинский вопрос.

Уже в начале апреля 1917 года от имени осетинского населения горной полосы Закавказья было направлено заявление председателю Особого Закав­казского комитета о необходимости образования Осетинско­го уезда. В документе отмечалась ущербность политики цар­ского самодержавия по расчленению Южной Осетии между различными губерниями и уездами, находившимися на тер­ритории бывшей Российской империи. В обращении звуча­ла обоснованная критика создания новой системы управле­ния в рамках административных единиц, существовавших в царской России и вы­двигалось требование по объединению осетинского населе­ния в один уезд, при этом давалось аргументированное обо­снование этого предложения с позиции политических, на­родно-хозяйственных и культурных начинаний. Отмечалось, что созданию уездной единицы соответствует как размер территорий, так и количественный состав населения. В кон­це заявления выражалась надежда на то, что предложение будет воспринято положительно и к детальной разработке поставленного вопроса будут привлекаться представители осетинского народа. Таким образом, уже после Февральской буржуазно-демократической революции выдвигается требо­вание об объединении (воссоединении) осетин в одну политико-администра­тивную единицу. Однако в ответ осетинская сторона получает только репрессии.

Книга Гиви Гатикоева дает ответы на вопросы о причинах, вызвавших события 1920 года и последующий геноцид осетин. «Народное движение в Южной Осетии, первоначально носившее классовый характер, постепенно переводится грузинским правительством в узко националистическое русло, – отмечает автор книги «Южная Осетия в борьбе за национальное самоопределение». – Определенная часть грузинского населения поддалась национал-шовинистической агитации и в дальнейшем отка­залась от совместной с осетинами борьбы за свои права. Другая же часть, небезосновательно опасаясь преследований со стороны официальных властей, также прекратила сотруд­ничество с осетинскими революционерами. В результате с мая 1919 года политическая борьба в Южной Осетии приняла уже отчетливый межнациональный характер».

Отдельной темой научного исследования стали, конечно же, события кровавого лета 1920 года, когда войска правительства Грузии огнем и мечом прошлись по Южной Осетии. Приводится хронология событий, отмечается самоотверженность юго-осетинских повстанцев, героизм и трагедия простых людей. «Сто лет отделяет нас от трагичного июньского восстания 1920 года, но до сих пор историки и политологи не могут прийти к единому мнению о том, почему Южная Осетия тогда втянулась в этот неравный, заведомо проигрышный бой с кровожадным противником, – отмечает Гиви Романович. – Утверждение о том, что высшее руководство России в лице Сталина и Орджоникидзе сознательно вовлекло осетинский народ в кровавую бойню, является несостоятельным. Сталин еще в начале мая в телефонном разговоре советовал Орджоникидзе убедить повстанцев, а речь шла об осетинах, «не торопиться с выступлениями и сохранить свои силы для ближайшего будущего». Орджоникидзе, как верный исполнитель директив партийной верхушки, доложил: «Ваше приказание будет исполнено с точностью». По его приказу с целью предотвращения самовольного выдвижения бойцов Юго-осетинской бригады у них были отобраны 40 станковых пулеметов. Все архивные источники, воспоминания партийных функционеров, красных командиров и рядовых бойцов свидетельствуют о том, что выступление носило стихийный характер и неуправляемые процессы привели к трагической развязке».

В результате геноцида, осуществленного грузинскими захватчиками, была истреблена почти треть осетинского населения края. Спасаясь от государственного террора, через перевалы на Северный Кавказ перешло 50 тысяч беженцев. Свыше ста осетинских селений сожжено, в некоторых деревнях вырезано все население, в том числе старики, женщины, дети.

Автор книги отмечает, что среди правящей элиты Грузии и подконтрольных ей пе­чатных изданий того времени не было ни одного случая осуждения вар­варских деяний меньшевистского правительства. «Только после победы Советской власти получили огласку отдельные факты уничтожения осетин, но его масштабы существенно занижались, а о том, что это был геноцид, фактически не упоминалось, – говорит историк. – И в современной же Грузии не принято говорить об ужасах, ко­торые творились тогда в Южной Осетии. Историки и полито­логи этой страны, среди которых немало ученых советского времени, всячески оправдывают злодеяния своих предков, считая их фальсификацией и ложью. Даже договорились до того, что якобы осетинскому населению за нанесенный ущерб была вы­плачена компенсация».

Материал, представленный в книге, охватывает и период, когда из Южной Осетии были выбиты грузинские войска, регион был очищен от фашистской нечисти и уцелевшие беженцы-осетины смогли вернуться на историческую Родину. Отдельная глава книги посвящена восстановлению Советской власти в Южной Осетии и образованию Юго-Осетинской автономной области. Здесь автор приводит факты существования националистических веяний среди грузинских коммунистов, которые в своем отношении к вопросу самоопределения осетин не отличались от тех же меньшевиков. «Достаточно сложным для нашего народа было обретение автономных прав в составе советского многонационального государства, – отмечает Гиви Романович. – Позднее за свою принципиальную позицию своей жизнью за это поплатились почти все руководители и общественные деятели Южной Осетии. В конечном итоге мы получили усеченный вариант автономии, но следует помнить, что образование ЮОАО, в то же время, являлось великим историческим событием, создавшим условия для восстановления и дальнейшего развития его экономики, социальной сферы, расцвета национальной культуры. Принятие этого акта дало возможность консолидации южных осетин в целостную этническую единицу, что еще более укрепило национальное самосознание народа. Утверждение ЮОАО являлось одним из важнейших этапов появления на карте современного мира независимой Республики Южная Осетия. Чуть более чем через год исполняется 100 лет со дня образования первой осетинской автономии и, наверное, следует эту дату отметить достойно».

Исследование Гиви Романовича Гатикоева, без сомнения, вызовет интерес не только у специалистов, но и всех тех, кто интересуется историей южных осетин и трагическими событиями начала ХХ века в частности.

Рада Дзагоева