Спасти и сохранить: как помочь осетинскому языку и почему «бытового» уровня недостаточно

1-04-2024, 12:43, Общество [просмотров 620] [версия для печати]
  • Нравится
  • 0

Спасти и сохранить: как помочь осетинскому языку и почему «бытового» уровня недостаточноЯзык – не просто средство общения и передачи информации, он, в первую очередь, главный инструмент сохранения и передачи культуры. Знания и опыт предков, аспекты истории народа, как практические, так и религиозные и философские, мифы и легенды, передающиеся из поколения в поколение – все это сохраняется благодаря языку. Кроме того, язык является одним из главных элементов национальной идентичности.

 

Осетинский язык входит в число уязвимых – согласно категоризации UNESCO, это значит, что, несмотря на то, что на языке все еще разговаривает большая часть населения, используется он не повсеместно в обществе, а ограничен, скажем, рамками семьи. Уже из этого определения становится понятно, что утверждение многих жителей Алании, чиновников и даже определенной части лингвистов о том, что для сохранения осетинского языка достаточно «говорить на нем дома, среди членов семьи», не выдерживает серьезной критики.

Вероятно, такое мнение опирается в основном на представление о том, что, прежде чем начать расширять сферы применения языка – в документооборот, в научные труды, в программы школьного образования, в городскую среду – сначала его следует «сохранить» на уровне семейного, домашнего использования в повседневной жизни его носителей. Однако в таком случае функции языка сводятся к бытовым, теряется его объемность, живость; уходят из использования слова и фразеологизмы, которые не применяются в повседневности. Язык обедняется, «мельчает» и неизбежно постепенно начинает терять позиции и внутри семьи.

Разделять «экстренное» сохранение и последующие рост и развитие можно, если речь идет о каком-либо сорте растений: сохранить, допустим, редкий вид томатов на базе теплиц, пока в «открытой среде» подготавливаются условия для его размножения: готовятся посевные площади, специалисты получают необходимые знания, закупается техника и удобрения... Если же мы говорим о сохранении языка, ограничивать его – пусть даже временно – использованием в семье или любой другой среде недопустимо, и вот почему.

Во-первых, практически любой человек старше двух лет проводит большую часть своего дня за пределами дома и семьи, то есть осетинскому языку в реальности остается всего лишь два-три часа в день на использование. Уже одно это само по себе представляет угрозу для сохранения языка, ведь без практики, без постоянного применения такой язык постепенно «вымывается» из сознания, уступая место другому, на котором говорят больше. Кроме того, не может существовать механизмов, которые могли бы гарантировать, что члены семьи в четырех стенах своего дома говорят именно на осетинском языке – а значит, сохранение языка отдается на волю судьбы.

Единственный реальный способ спасти национальный язык, особенно в условиях, когда на нем говорит меньше миллиона человек – выводить его в широкий мир, говорить на нем постоянно, каждый день, во всех сферах. Билингвальных – и даже трилингвальных – стран в мире множество, поэтому несложно брать пример и перенимать опыт, скажем, Швейцарии, где официальных языков три, или Новой Зеландии, где даже название государства используется двуязычное и включает в себя оригинальное самоназвание страны – Aotearoa – на языке аборигенов маори.

Наглядный пример. Официальный государственный язык Фарерских островов – автономного региона Дании, нескольких островов,затерянных в Атлантическом океане – является родным для 75 тысяч человек. До середины XIX века фарерский язык, потомок древнескандинавского и родственник исландского и датского, оставался исключительно устным, поскольку на письме, да и в повседневной жизни за пределами семьи и быта использовался датский. Только в 1846 году несколько энтузиастов родного языка разработали орфографию и систему правописания для фарерского; и все равно до конца 30-х годов прошлого века школьное обучение и церковные службы проходили на датском, а для использования фарерского в церковных мероприятиях необходимо было получать специальное разрешение. И лишь в конце 40-х годов XX века фарерский стал государственным языком для своего народа.

Учитывая, что многие поколения фарерцев долгое время не имели возможности повсеместно использовать родной язык, может показаться удивительным, что сегодня он безумно популярен среди коренного населения островов, да и за их пределами. Несмотря на то, что практически все фарерцы свободно говорят как на датском, так и на английском языках, фарерский остается главным не только в общении, но и в повседневной жизни: как язык обучения, как основной язык на многочисленных туристических указателях, язык, на котором поют местные исполнители и который используется на научных и деловых конференциях... Возможным это стало потому, что государство прикладывает огромные усилия по популяризации языка: в первую очередь, он остается главным языком обучения в детских садах, младших и средних классах школы (старшие классы учатся на датском), а также в университете.

В Южной Осетии существуют программы «Малусæг» для дошкольных учреждений и «Ног фæлтæр», на основе которой разрабатываются учебные пособия для школ. Переоценить важность этих программ сложно – ведь национальное самосознание, самоопределение человека как представителя определенной нации закладывается в младшем возрасте, в детском саду, в младших классах школы. Однако и сам создатель этих программ, профессор Зоя Битарты, признает, что для сохранения языка недостаточно нескольких занятий в неделю – уроков осетинского языка и литературы.

В Северной Осетии работает одна – единственная на всю Осетию! – Аланская гимназия, где в младших классах обучение полностью ведется на осетинском языке. Критерии отбора в школу, одним из создателей которой является профессор Руслан Бзаров, примерно такие же, как во все другие общеобразовательные заведения, с единственным исключением: ребенок должен понимать хотя бы базовые простые фразы на осетинском, чтобы в первом классе его не пришлось учить азам языка. А с пятого класса обучение ведется уже на двух языках, так что к университету дети подходят с отличным уровнем как осетинского, так и русского. Школа работает с 2017 года и показывает отличные результаты в рамках билингвальной системы обучения – системы, которая постепенно набирает популярность и в других регионах России.

В Южной Осетии, где обучение в школах и университете преподаются на русском языке и большинство предметов, а также внеклассное общение с преподавателями практически стопроцентно идет на русском, осетинскому остается роль даже не второго, а просто иностранного языка – при этом о важности того же английского говорят давно и много, а при разговоре об осетинском часто звучит фраза «ребенок его и на улице выучит, никуда не денется...». Опять же, такое отношение снижает роль осетинского, ограничивая его бытовым общением в хлебном магазине или в такси.

Однако одних только школ и детских садов, как ни удивительно, тоже недостаточно для полноценной поддержки уязвимого языка. Конечно, если людей, для которых общение на осетинском языке станет привычным и не будет вызывать сложностей, станет больше, позиции языка тоже окрепнут. Однако спикерам необходимо дать возможность говорить на языке, а желающим его учить нужно «погружение в языковую среду». Сложно выучить язык – сложно даже использовать язык – если во всех сферах жизни используется другой. Речь про такие, казалось бы, мелочи, как вывески и указатели на улицах города, как стартовые страницы популярных местных сайтов, как автоматическое оформление документов – любых, включая крупные до-говоры и судебные решения – на двух языках. Не зря ведь в мировой дипломатической практике международные договоры пишутся и заключаются на двух языках – это распространенная, давно принятая схема. А заседания Правительства и Парламента, особенно в том что касается исключительно внутренней повестки, и вовсе можно проводить на осетинском языке. Да и законы, насколько нам известно, давно уже в Республике принимаются только на русском языке.

Здесь, предчувствуем, нас могут обвинить в «неправильном» отношении к русскому языку, который, напомним, с 2017 года в нашей Республике является государственным. Однако таким читателям мы бы хотели напомнить, что государственных языков у нас два, и лишь один из них – осетинский – находится в упадке. С русским языком в нашем государстве все, в принципе, обстоит хорошо – он используется повсеместно, в документообороте, в науке, в государственном управлении, в здравоохранении и образовании, не говоря уже о повседневном общении.

Возвращаясь же к теме сохранения осетинского языка – для его развития необходимо предпринимать серьезные меры по его популяризации. Конечно, есть День осетинского языка в мае и международный День родного языка в феврале, когда проводятся круглые столы и конференции в НИИ, университете, библиотеках и школах города; однако мы все прекрасно понимаем, что двух дней в году недостаточно.

В современном мире возможностей учить любой язык – гораздо больше, чем было еще три десятка лет назад. Интернет, онлайн-библиотеки, дистанционные курсы, учебники в открытом доступе – все это делает возможным изучить практически любой язык. Сегодня у нас есть бесплатная электронная библиотека Бæрзæфцæг, где можно скачать несколько тысяч книг как на осетинском, так и на русском– не только научных, но и художественных – об Осетии и осетинской культуре, истории и языке. Аслан Кудзаев, который в одиночку сканирует и загружает в открытый доступ огромное количество иногда очень редких книг, вносит неоценимый вклад в сохранение и популяризацию культуры Осетии и ее языка. Инна Гучмазова, директор Национальной библиотеки им. Анахарсиса, неоднократно уже говорила о том, как важно оцифровать фонд осетинской литературы, создать электронную базу всех произведений, когда-либо написанных на осетинском языке, в удобном для читателей формате.

Осетинскому языку необходим грамотный «пиар», поскольку сегодня считается, что в жизни он мало где может пригодиться и без него, в принципе, можно обойтись. К великому сожалению, это правда: такова реальность жизни в Осетии, и в сочетании с растущими темпами эмиграции позиции осетинского языка будут только слабеть. Значит, необходимо дать ему больше «территории», создавать условия, в которых он будет необходим и будет использоваться все больше. И, что немаловажно, надо сделать его изучение максимально доступным – бесплатные курсы, летние школы, учебники в открытом доступе, конференции, массовые мероприятия...

Понятно, что на такие усилия требуются финансы и обязательная масштабная поддержка со стороны государства. Однако это не значит, что можно «умыть руки», пожать плечами и оставить осетинский язык выживать самостоятельно. Привлекать внимание к языку надо постоянно, использовать его не от случая к случаю, и оказывать всемерную поддержку энтузиастам, желающим языку помочь – тоже надо постоянно. Ведь, если бы не группа энтузиастов, небольшой древний народ на севере Атлантики – фарерцы – потерял бы свой язык пару поколений назад. И, если не будет государственных программ, всесторонней поддержки языку и его носителям, нам грозит то же самое, что грозило фарерцам в прошлом веке. Правда, они вовремя спохватились.

Александра Цховребова

Информация

Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Новости

«    Февраль 2025    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 12
3456789
10111213141516
17181920212223
2425262728 

Популярно