В преддверии 95-летия геноцида осетинского народа наша редакция решила поинтересоваться, как проходит расследование по делу пропажи известной картины гения осетинской живописи Махарбека Туганова, являющейся своего рода визуальным документом кровавых событий 1920 года. Напомним, что пропажа была обнаружена в конце 2010 года, в канун празднования Года Махарбека Туганова (в 2011 году Мастеру исполнялось 130 лет со дня рождения). Под грифом Госкомитета информации, связи и массовых коммуникаций РЮО было запланировано издание юбилейного настенного перекидного календаря с изображением ярких и знаковых работ М.Туганова. Изданием занимались сотрудники нашей редакции, и одна из картин, безусловно, должна была стать репродукция полотна художника, изображающего эпизод борьбы осетинского народа против грузинского меньшевизма. Однако, когда мы отправились в Национальный музей, чтобы переснять известную картину… экспоната там не оказалось. На вопрос, где же находится картина, дирекция музея внятного ответа дать так и не смогла. Ни сразу, ни после, когда «Республика» подняла немалый шум вокруг пропажи столь знакового экспоната. После ряда публикаций Прокуратура возбудила уголовное дело по факту пропажи. Здание музея было опечатано и началось следствие, растянувшееся, в общей сложности, более чем на два года. Ну а год назад Прокуратура официально возбудила уголовное дело по факту пропажи известного полотна. Картина с изображением одного из эпизодов геноцида нашего народа – казни осетин-повстанцев, 13 коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года – много лет находилась в экспозиции Государственного музея нашей Республики.

Однако, как оказалось, следственные мероприятия по поиску знаковой для нашего народа картины приостановлены. Вот что, в частности, нам сказал следователь Прокуратуры А. Джабиев:

– Уголовное дело было возбуждено по материалам в газете «Республика». В ходе расследования было установлено, что картина М. Туганова «Расстрел 13 коммунаров» пропала в неустановленное время. Во время следственных мероприятий опрошены сотрудники и руководство музея. Никто достоверно точно не может вспомнить, когда пропала картина. Все картины, в том числе и произведения М. Туганова, были сняты со стен в 90-х годах с целью их перевозки на хранение в Северную Осетию. По свидетельству сотрудников среди прочих картин была и картина М. Туганова «Расстрел 13 коммунаров», однако в силу более внушительных размеров они не смогли поместить ее в автобус, отвозящий экспонаты.

В ходе расследования так же проверялась версия, что картина могла быть отдана кому-то из художников на реставрацию. В поисках картины я обошел художников: У. Козаева, З. Козаева, Т. Цховребова и других, все они утверждают, что не брали картину и не представляют, где она может находиться. Так же группа сотрудников музея выезжала в Северную Осетию для инвентаризации имущества музея, однако и там картина не была обнаружена. Действующий директор музея Владимир Ханикаев пояснил следствию, что в 90-х годах в здании Краеведческого музея находился штаб грузинских боевиков. По его мнению, скорее всего картина была уничтожена ими как свидетельство преступлений Грузии против осетинского народа. В настоящее время расследование по уголовному делу приостановлено в связи с неустановлением лица, подлежащего к привлечению в качестве обвиняемого. Поскольку Прокуратура не является оперативной службой, мы поручили КГБ и МВД принять меры по установлению лица, подлежащего к привлечению в качестве обвиняемого.

…Что тут скажешь… Весело получается друзья-товарищи. Прямо по-Бериевски – нет человека, нет проблем. И ведь по большому счету все тяготы нашего бытия именно от этого, от нашей безалаберности, поверхностного отношения ко всему, в том числе и к своей истории…

Хотим напомнить, что картина «Расстрел 13 коммунаров» была выставлена на видном месте, между первым и вторым этажами на стене лестничного пролета. Не заметить ее отсутствие было невозможно, поскольку именно это полотно встречало посетителей, которые поднимались на второй этаж. А потому вдвойне непонятно, как пропажа столь ценного экспоната внушительных размеров осталась незамеченной, ведь речь идет не о небольшом предмете, которые в помещениях музея исчисляются сотнями? Полотно немалых размеров – 2 на 2,5 метра и являлось, еще раз повторим, живым документальным свидетельством геноцида нашего народа, на ней живые «оригинальные» (если так можно выразиться) лица, а потому она представляет не только материальную и духовную ценность, но и историческую. Да и «история» о том, что она не поместилась в грузовик, следовавший в Северную Осетию и спасавший экспонаты музея от варварства грузинских неофашистов, выглядит очень неубедительно. Во-первых, в музее осталось много картин наших маститых художников, которые также не были вывезены, хотя их размеры были в разы меньше. Да и почему за все эти годы никто не вспомнил о ней, и не заговорил о ее утере. Или, неужели, когда менялись директора, никто не проводил опись, не осуществлялась элементарная процедура приема-сдачи?

Более того, есть еще один интересный эпизод во всей этой странной истории. Наш известный театральный режиссер Тамерлан Дзудцов, в свою бытность министром культуры, в 2008-м году хотел организовать тематическую выставку о геноциде осетинского народа под названием «Выставка одной картины». Выбор, естественно, пал на полотно Махарбека Сафаровича «Расстрел 13 коммунаров». Тамерлан Дзудцов прекрасно помнит, что, обратившись к директору Музея с данной инициативой, он получил его согласие на вывоз картины в назначенный день на место выставки. «Ничего о том, что картины нет или, скажем, о том, что она на тот момент непригодна для выставления, в ответ услышано не было, – утверждает Дзудцов, – а потому есть два варианта. Либо она на тот момент была еще в музее, либо директор попросту скрыл от меня факт пропажи. При этом обращался я к директору с напоминанием в течение трех месяцев раза три». Картина в итоге тогда так и не была выставлена – по стечению обстоятельств именно в этот период Тамерлан Дзудцов был освобожден от занимаемой должности, а новый министр об идее своего предшественника попросту ничего не знал, а потому картину больше не требовал.

Мнения о том, когда же в последний раз кто-то из посетителей видел картину, расходятся. Называются разные годы. Любопытно, что сам директор музея Владимир Ханикаев, в разговоре с нами, сразу после поднятия шума вокруг пропажи картины, утверждал, что в период его руководства музеем, а это начало 2005 года, картины М. Туганова в музее уже не было (!) и он даже предпринимал попытки найти ее след (!!!). Думается, тогда логичен элементарный вопрос – почему после обращения к нему министра Т.Дзудцова директор повел себя таким… «нелогичным» образом? Не сходится, господа товарищи.

И вот теперь, как оказалось, это вялотекущее расследование, приостановлено... Все те, кто был в ответе за сохранность экспонатов Государственного музея, «отмазались» от следователей невнятными утверждениями типа «ничего не видел, ничего не знаю» – утверждениями, больше напоминающими позицию «моя хата с краю…». И что самое интересное, никто точно не может сказать, висело ли это огромное полотно при входе на второй этаж музея в бытность его руководства или нет(!). Маразм, согласитесь. Это ж как мы подбирали и чем руководствовались, назначая на должность руководителей музея того или иного человека все эти годы?

Как тут не вспомнить, что мировая история знает множество фактов, когда в разных странах хранители музеев в годы войн, даже под страхом смерти, всячески пытались сберечь, укрыть исторические реликвии от возможного расхищения… Но это явно не наш случай.

Непонятна и позиция прежнего руководства министерства культуры, которое как-то слабо отреагировало на пропажу, хотя должно было держать руку на пульсе хода расследования и, наоборот, не позволять «расслабляться» работникам Прокуратуры.

К сожалению, пропажа этого полотна не единственная потеря из числа наших музейных ценностей. Чего стоит еще один ценный музейный экспонат – Цхинвальский Триптих. Но эта икона-троескладеньX века пропала из Государственного музея в январе 1991 года, когда город подвергся грузинскому нашествию. И об этой пропаже все прекрасно знали. Поэтому ее проявление где-то за пределами Республики, в данном случае на аукционе Кристи, не стало неожиданностью. Поскольку о пропаже Триптиха общественность была осведомлена изначально. В отличие от таинственной и никому не ведомой утере данного полотна, напомним, размером 2 метра на 2,5 метра.

Может кто-то объяснит, почему мы, народ, сохранивший в тяжелые годы войны и разрухи имеющееся культурное наследие, так равнодушно разбазариваем его в мирное время, когда у нас, напротив, имеются все предпосылки для возрождения былого культурного величия? Почему правоохранительные органы фактически отказались от этого дела? В конце-концов, когда же, наконец, хоть кто-то ответит за свою халатность и безалаберность по закону? Ведь это же не многочисленные коррупционные дела, по которым вынесение хотя бы одного решения также тянется не первый год. Эта картина – достояние нашего народа (в кругах знатоков искусства ее уже оценили в несколько десятков тысяч долларов), и ее необходимо найти и вернуть в Национальный музей, пока она тоже, в лучшем случае, не оказалась на одном из международных аукционов. А до этого разобраться и наказать виновных. Если, конечно, здесь нет никаких подводных камней…

Рада Дзагоева

Фатима Плиева