Тимур Харебов: «Мæ Ирыстон, куы бафсæдин ӕз зарынæй дæуыл!» |
Народный артист РЮО и РСО-Алания Тимур Харебов, основоположник осетинской эстрадной песни, автор неофициального гимна РЮО – песни «Мæ Ирыстон», руководитель легендарной группы «Бонвӕрнон» на протяжении нескольких лет, эстрадный певец и инструменталист, композитор, чьи искренние мелодичные песни звучат в Осетии с тех пор, как он еще подростком написал и спел свою первую песню «Ночной город», – сегодня отмечает 75-летие! Музыкальное творчество Тимура Харебова охватило, по меньшей мере, два поколения. Это одна из тех знаковых личностей, которые появляются в Южной Осетии в подходящее время и дают толчок развитию той или иной сферы национальной культуры. С именем Тимура Харебова связан прорыв на необыкновенные высоты осетинской эстрадной музыки, ставший возможным благодаря не только благотворному для расцвета культуры периоду в Южной Осетии, но и удивительному таланту осетинской молодежи, как бы ожидавшему условий для своего раскрытия. В то же время уже давно и доподлинно известно, что талант на девяносто процентов подразумевает трудолюбие, совершенствование и развитие того, что называется искрой Божией, а еще увлеченность и фанатичная преданность любимому делу. Таким был Тимур в свои 15 лет, впервые пришедший в «Биг Бэнд» – большой джаз-оркестр, собранный Ленгиором Гусовым в стенах Юго-Осетинского Госпединститута. Таков он и сегодня – в 75, из которых 60 лет он отдал служению музыке. За эти годы Тимур Владимирович создал более двухсот произведений в различных музыкальных жанрах: музыка к спектаклям для театров юга и севера Осетии, к художественным постановкам, документальным и телевизионным фильмам, мюзиклы, оперетты, сонаты, музыка для эстрадно-симфонического оркестра... Кроме того, трудно представить, что почти двадцать лет такой творческий человек, как Тимур Харебов, занимался административной деятельностью, возглавляя Управление культуры г. Цхинвала в тот период, когда объекты культуры, казалось бы, представляли наименьший интерес для государства в условиях полностью разрушенной экономики. Много сил он приложил к воссозданию оркестра народных инструментов «Айзӕлд», который успешно выступает уже более двадцати лет и в настоящее время находится на пике своей популярности. Несколько лет он сам руководил оркестром, затем его возглавила Заслуженная артистка РЮО Нина Валиева. В последующий, северо-осетинский период, Тимур Харебов плодотворно сотрудничает с Государственным национальным оркестром народных инструментов под управлением Булата Газданова и с Государственным национальным эстрадным оркестром РСО-Алании им. Кима Суанова. Он создал произведения в жанре классической музыки – ораторию «Сыны Осетии», симфоническую поэму «Сердце матери», сюиту «Моя Осетия», симфонию «Цхинвал – 08.08.08». Сам Тимур Владимирович считает себя композитором-песенником. На сборники песен Тимура Харебова «Мæ зарæг – Ирыстон» и «Донхæрис» всегда большой спрос, их небольшой тираж далеко не соответствует огромной популярности автора, чье имя неизменно означает превосходный уровень. Долгий путь, насыщенный событиями, не изменил его стиль жизни. Всегда элегантный и несколько торжественный, маэстро даже здоровается как-то празднично, как будто только что сошел со сцены, его не покидают вдохновение и любовь к жизни, а жизнь для него – это музыка. Весь его концертный вид и настроение как бы призывают присоединиться к той радости, к тем возможностям, что дарит сама жизнь – творить, сочинять, воспевать, делиться достигнутым. Единственное, что не переносят люди с такой озаренностью во взгляде, это скука и серость, которые, впрочем, и так не приживаются нигде поблизости от них. Столько высот можно взять, столько открытий сделать, даже при полном отсутствии возможностей, если только есть стремление и преданность делу! Добиваться всего своими силами, не ожидая тепличных условий, а делая шаг за шагом по трудному, но высокому пути. Так родился «Бонвӕрнон», покоривший советский Олимп эстрадной музыки и рока в 70-80-х годах двадцатого века. Но успех не рождается на пустом месте, значительную роль в его достижении играют задатки, получаемые в семье, склонность к творчеству, культивируемая родителями в талантливых детях. Молодая семья Харебовых жила в доме на берегу Лиахвы, у Старого моста. Затем разросшаяся семья переселилась в центр города, но братья Валан, Тимур и Вадим (Бужук) вспоминают кирпичный дом у Лиахвы и тот период, как лучшее время своей жизни: «Оттуда все началось – с берега Лиахвы, там были наши истоки». Понятие «ирондзинад» с глубокого детства закладывалось в братьях родителями, которые были близки к осетинскому искусству, оба они танцевали в «Симде», а отец, журналист газеты «Хурзӕрин», переименованной затем в «Советон Ирыстон», еще и пел. Журналист был почетным и уважаемым человеком в те годы, тираж газеты составлял тринадцать тысяч экземпляров, так что Владимира Харебова, можно сказать, знали все. Но отцовский авторитет не препятствовал полностью самостоятельному развитию сыновей, чья тяга к искусству затмевала все остальные интересы. Особо талантливого к музыке Тимура определили в музыкальную школу, но он не ограничился обычными уроками и жадно впитывал все великолепие и разнообразие музыки. «Все жанры, в которых я работал, для меня дороги и близки, выбрать из них наиболее близкое для себя направление я не могу, работал серьезно над каждой вещью. В детстве слушал, естественно, осетинскую музыку, затем постепенно стал приобщаться к тому, что исполнялось на Западе, не специально, а потому что интерес у молодежи к этой музыке был большой. И постепенно она вкралась мне в душу, я стал развиваться в этом направлении, так и родилась моя первая песня, когда мне было 15 лет. Я был уже в составе первого на Кавказе джаз-оркестра «Биг Бэнд», который организовал вместе с единомышленниками Ленгиор Гусов. Он был моим учителем музыки в школе и однажды услышал, как я самозабвенно играл на трубе. Честно говоря, это был пионерский горн, но я воображал себя Луи Армстронгом, Ленгиор удивился, как чисто я «выдувал» и позвал меня в оркестр посмотреть на них, поучиться и решить, что делать дальше с моим подражательством. Я пришел на свою первую репетицию и смотрел на них в полном восторге и сильнейшем смятении – мне было 14 лет, я пока еще осваивал азы в музыкальной школе. Гусов тогда уже был сильнейшим специалистом в Южной Осетии по хоровому дирижированию. Он послушал меня еще раз и, решив, что я сгожусь на что-нибудь, дал мне партитуру, трубу и срок два месяца, чтобы я учился играть. Фото моей первой трубы в рамке до сих пор всегда передо мной, кстати, это была английская труба. В тот же день я начал заниматься, ходил к Ленгиору за уроками, за советами, учил музыкальную грамоту, слушал джаз и дул в свою трубу круглосуточно. Должен сказать, через полгода я уже исполнял партию Дюка Эллингтона. Обычно из всех моих произведений выделяют песню на слова Людмилы Галавановой «Мӕ Ирыстон», которую называют «неофициальным гимном» Осетии. Мне часто говорят об этом. Но у меня есть и классические произведения, они глубоко в моей душе, есть много других эстрадных произведений. Я хотел бы выпустить третий диск своих песен, а еще планирую написать книгу. Сборников у меня много, но я думаю о своей главной книге, пытаюсь писать, но, к сожалению, пока вынужден заниматься своим здоровьем. Это будет книга о моей музыке, как она родилась и продвигалась, набирала своих поклонников, о которых я порой даже не знал. Мои песни становились популярными без всякого «промоушена», как-то сами по себе, я выступал, и каждое выступление принималось аудиторией очень тепло». Видимо, что-то все же витало в воздухе 1970-х годов, что способствовало настоящему культурному взрыву в Южной Осетии. Маэстро считает, что это было не абстрактное «что-то». «Это музыка витала в воздухе, я слышал ее везде, она наполняла своим звучанием весь эфир. В пении птиц, шуме дождя, разговорах прохожих я моментально, не отдавая себе отчета, видел нотные комбинации. Советская музыка, если можно так сказать, ничем не уступала мировой. Но вершиной всего этого разнообразия была западная музыка – «The Beatles», «Rolling Stones», «Led Zeppelin», «Pink Floyd» – самые великие группы в истории. А еще была потрясающая группа «Bee Gees», чья песня «Stayin' Alive» никогда не покинет музыкальный Олимп, и многие другие, у которых мы учились, брали лучшее из их стиля, техники исполнения, стремились к такой же высоте. Нам не просто хотелось петь на осетинском, нам хотелось потрясти мир! Тем более, что рок-музыка легко и гармонично ложится на осетинский язык, как будто они созданы друг для друга». В Цхинвале творческий вечер композитора состоится позже его юбилея, ну а сегодня он принимает поздравления и пожелания здоровья от всех, кто следит за творчеством Тимура Харебова, слушает и поет его песни. «У меня всегда тройные юбилеи – мой собственный, моей творческой деятельности и моей песни «Мӕ Ирыстон», которой в этом году уже сорок лет. Так что, я не могу подвести своих почитателей, обязательно встретимся, чтобы я мог выразить им свою благодарность и любовь». В Цхинвал потихоньку возвращаются «бонвæроновцы» – Вадим Харебов (Бужук) стал директором вокального эстрадного ансамбля «Мемориал», Георгий Гучмазов вернулся, работает со школьниками и добился блестящих результатов. Цхинвал привлекает творческих людей, здесь получают развитие культурные инициативы и, кто знает, к какому новому прорыву приведет поддержка сегодняшних талантов мудрыми наставниками. «Тимур был солистом ансамбля «Айзӕлд» при ЮОГПИ, там исполняли его песни, у него ведь с раннего детства были попытки сочинять песни и, кстати, удачные, – рассказывает Георгий Гучмазов. – По сегодняшний день мы иногда исполняем даже песни, написанные им в 14 лет. К примеру, я пел его песню «Ночной Цхинвал», которая и сегодня звучит патриотично и актуально. Что касается творчества Тимура, то он великий мелодист, недаром в Северной Осетии многие его песни по семь-восемь лет занимали первые места в хит-парадах». Самая известная на сегодняшний день из всех песен Тимура Харебова – «Мӕ Ирыстон», тут уж ничего не поделаешь. Она произвела настоящий взрыв эмоций, когда Тимур впервые ее исполнил, потом песню часто пел Валерий Сагкаев, поэтому многие думали, что это песня Валеры, особенно после того, как в 1987 году «Бонвӕрнон» записал клип с этой песней в исполнении Сагкаева в Северной Осетии на берегу озера. «В 1969 году в Тбилиси проходил популярный конкурс «Алло, мы ищем таланты!», в котором успешно выступил Тимур Харебов, занял там второе место, – продолжает Георгий Гучмазов. – Конкурс проходил несколько дней и каждый раз во время очередного тура улицы Цхинвала пустели, люди бежали к телевизорам, чтобы посмотреть выступление Тимура. Я сам так за него болел, что у меня дрожали колени, пока он пел. Тимур был уже знаменитым в Цхинвале, а после этого конкурса стал известен и в Грузии. Его стали приглашать на различные концерты, и он поднял планку осетинской эстрады на значимый уровень. Обязательно хочу отметить, что у Тимура превосходное чувство юмора, это отлично характеризует человека, отражает его интеллект. Самое главное в его творчестве – это необыкновенно мелодичные песни. С годами мое уважение к Тимуру только растет. Когда осознаешь все то, что он сделал для Осетии, начинаешь ценить и уважать его еще больше». Первые репетиции будущей группы «Бонвӕрнон» проходили в отцовском гараже Георгия перед домом на улице Таболова, рядом с «Комсомольским» магазином. «Мы собирались там, потому что, во-первых, жили по соседству и дружили, вместе ходили на баскетбол, слушали музыку, еще даже не помышляя о своей группе, – рассказывает Георгий Гучмазов. – Тимур, брат Бужука и Батрадз Джигкаев, брат Ахсара, участвовали в ансамбле «Айзӕлд», и мы часто приходили на их репетиции, нас тянуло туда. Большинство из нас учились в музыкальной школе, и кроме того, мы приобщились к эстрадной музыке, слушая советских или зарубежных певцов. Наконец, до нас дошло, что мы могли бы и сами попробовать создать что-то свое. Учились всему сами. Собрались сначала я, Бужук, Валера Хабалов и Шота Дарбуашвили, потом мой отец, который был учителем музыки в школе № 6, видя наш «гаражный» фанатизм, попросил директора Отара Харитоновича Гассиева дать нам какое-нибудь помещение. Тогда к нам присоединился Ахсар Джигкаев, он училсяв 6-й школе, прекрасно владел гитарой, и это сразу подняло наш уровень. Из школы мы перебрались в концертный зал в большом парке, и тут уже сыграла свою роль популярность и известность Тимура Харебова. Нам не было отказа ни в чем! Вскоре нам приобрели аппаратуру и мы стали репетировать и выступать. Валера Хабалов покинул группу, за клавиши вместо него сел Вадим Харебов, зато пришел Ахмат Кокоев, который до этого играл в ансамбле Художественного училища, он принес осетинские народные песни, мы их обрабатывали на эстрадный лад, это был прекрасный материал и новый поворот в нашем творчестве. У нас появилась первая афиша, и вот уже мы дали первый концерт, он прошел при полном аншлаге. Пришел успех, через три года нам присвоили статус государственного ансамбля! У Тимура были свои песни в концертах, по стилю отличавшиеся от наших песен в духе рок-н-ролла, он обладает прекрасным голосом и вкусом, все, что он делает, пользуется несомненным успехом и востребовано посегодняшний день. В общем, Тимур есть Тимур! Передайте мою огромную любовь и сердечные поздравления с юбилеем великому Тимуру Харебову!». Мечты и планы у Тимура Владимировича и сегодня высокие и амбициозные, юбилей – только веха для обозначения нового этапа пути. Мы желаем ему здоровья, новых творческих свершений, вдохновения, и пусть муза, утренняя звезда Бонвӕрнон, никогда не покидает маэстро! Инга Кочиева Фото из семейного архива Тимура Харебова
Из прежнего интервью Тимура Харебова газете «Республика» «…Успех к ансамблю пришел после первого же выступления. За короткий промежуток времени мы побывали на гастролях почти во всей тогдашней ГССР, и везде нас принимали с восторгом. В Северную Осетию же «Бонвæрнон» впервые выехал в 1975 году. В то время там не было не только вокально-инструментального, но и вообще никаких эстрадных коллективов. Зрители были очень удивлены и обрадованы, встречали нас с большим воодушевлением, так как впервые видели музыкантов, поющих эстрадные песни на родном осетинском языке. Особенно нравилась слушателям песня «Чепена» в эстрадной обработке. В селе Эльхотово седобородые старцы одобрительно кивали головами и аплодировали… Вообще, в семидесятые годы на юге был очень большой бум, повсюду возникали вокально-инструментальные ансамбли. И в школах, и в художественном училище, и при институте… И во многом это происходило под влиянием «Бонвæрнон»…
Опубликованно: 20-05-2023, 09:41 |
Вернуться назад |