20 лет прошло со дня самого страшного преступления, совершенного когда-либо человеческими руками, если не считать, конечно, библейскую историю истребления младенцев. Что происходило все эти годы с осетинским народом, пережившимтакое? Через что еще пришлось пройти от полного мрака сентября 2004-го и долгих лет борьбы за правду Беслана до циничной реплики: «Похороните уже и успокойтесь!». Зачем приехал Путин в город, в котором нет живых, в котором улицы – кладбищенские аллеи, а на входе растет Древо скорби с ангелами на ветвях? Вот за этим – чтобы встать на колени и поклониться памяти тех, чьи сердца бились до последней минуты в надежде на спасение. Кто бы что ни увидел в этом неожиданном жесте одного из самых влиятельных людей на планете, для православного человека, да и любого, кто верит в Бога, этот порыв абсолютно естественен и читается легко: «Я преклоняю колени перед той болью, что вам пришлось испытать, и прошу у вас прощения!». Матери Беслана услышали этот посыл, идущий от сердца, и приняли его. Мы все просим прощения у детей и взрослых, погибших в огне тех страшных дней...

Тема Беслана вышла с самого начала за пределы Осетии и даже России. Во многих городах в разных странах мира установлены памятники погибшим в теракте детям Беслана. К 20-летней годовщине трагедии готовятся открыть памятник и в Цхинвале, где ежегодно 3 сентября в 13.05 запускают в небо 334 белых шара с площади перед Храмом Рождества Пресвятой Богородицы. Зажигаются свечи по всей России от Калининграда до Владивостока, проводятся выставки картин, снимаются фильмы, проводятся митинги против терроризма, посвященные трагедии в Беслане, звучит реквием во многих городах мира. Внимание к Беслану не ограничивается данью памяти погибшим и социальной реабилитацией выживших, этот самый кровавый и жестокий по объекту насилия террористический акт в мире тщательно изучается специалистами по антитеррору, подразделениями специального назначения, структурами ведомств по чрезвычайным ситуациям, пожарными подразделениями, врачами «Скорой помощи», полевыми хирургами, медицинскими учреждениями, сотрудниками правоохранительных органов и служб безопасности. Бесланская школа №1 типовая, каких много в России, и все, что в ней произошло – от недостаточных мер по охране в День знаний до штурма 3 сентября – стало отправной точкой для принятия мер безопасности во всех образовательных учреждениях страны.

В Южной Осетии также были усилены меры безопасности, хотя они и без того принимались в условиях перманентных войн и государственного терроризма со стороны Грузии. Все же были выставлены дополнительные посты омоновцев, усилен режим пожарной безопасности, школьникам проведен инструктаж, роз-даны памятки о правилах поведения в чрезвычайных ситуациях, в частности во время теракта.

Изучался Беслан и террористическими организациями, которые не оставляют попыток добиться какого-то перелома в давлении на Россию. Террористы сами по себе являются расходным материалом для идеологов, а теракты – инструментом для ослабления политических сил, расшатывания ситуации в стране методом запугивания населения, демонстрации бессилия властей. Теракты, связанные с захватом большого количества заложников, как правило, похожи и совершались как будто по одному учебнику. Этот факт признал ​Совет международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа», сравнив по масштабам трагедии теракт в «Крокус сити холле» в марте 2024 года с захватом в октябре 2002 года зрителей мюзикла «Норд-Ост» в Театральном центре на Дубровке, Бесланской школы №1 в сентябре 2004-го и больницы в Буденновске в июне 1995 года. «После теракта в «Крокусе» все проснулись в другой стране. Раньше террористы действовали совершенно по-другому, у них были определенные требования. Теперь же теракт совершают исключительно, чтобы убить людей и запугать остальных граждан», – сказали «альфовцы». По их мнению, стране необходимо перейти к современным реалиям и вернуть смертную казнь в отношении тех, кто совершает подобные ужасные преступления. Раньше, если смотреть детально, требования террористов тоже не ставились с какой-то определенной целью, иначе они были бы выполнимы хотя бы по срокам. Три названных теракта, предшествовавших трагедии в «Крокусе», были организованы лидером крупнейшего незаконного вооруженного формирования, действовавшего на территории Чеченской республики в 2001-2002 годах, Шамилем Басаевым и имели один и тот же почерк. Речь шла о хорошо скоординированной международной террористической сети. Члены бандитских группировок проходили обучение в тех же учебных центрах по подготовке боевиков, что и другие международные террористы за рубежом. Один из таких центров располагался на территории Грузии в Панкисском ущелье, где компактно проживают чеченцы-кистинцы. Грузинские власти приютили террористов под видом мирных беженцев и строили на этом факторе некие «межгосударственные» отношения с лидерами Ичкерии, рассчитывая на военную поддержку, когда придет время. Чеченская диаспора в Грузии росла, у сепаратистской Ичкерии был постоянный представитель в стране, некто Хизри Алдамов, который мало что решал, но годился как рупор чеченцев для лести в адрес «братьев-грузин» и угроз – в адрес России. Так что агрессия 2004 года Грузии против Южной Осетии и теракт в Беслане – звенья одной цепи. И наблюдая братание грузинской элиты с террористами, следовало предположить, что этот симбиоз даст о себе знать в ближайшее время. И все были уверены, что очередной удар будет нанесен по Южной Осетии, откуда грузинские войска отступили 19 августа 2004 года. Люди слушали все – политических экспертов, грузинские каналы и даже пророчества, которые, кстати, как ни странно, резонировали с информацией служб безопасности о готовящихся в Северной Осетии терактах. Министр иностранных дел России Сергей Лавров подчеркнул, что события в Южной Осетии 2004 года, возможно, не случайно совпали с трагедией в Беслане: «…ситуация в Южной Осетии вписывается в интересы тех, кто хотел бы дестабилизировать Северный Кавказ».

Все теракты, организованные Басаевым, были рассчитаны на оказание давления на Россию с целью принятия решения о выводе федеральных войск из Чечни. Буденновск: более тысячи заложников – пациентов и медперсонал больницы – оставались в руках террористов пять дней, в том числе роженицы с младенцами. 160 террористов прибыли в город, миновав беспрепятственно 52 блок-поста, на трех машинах КамАЗ с оружием и обклеенной под милицейскую легковушку. Захватили больницу и заминировали этаж с кислородными баллонами. В ходе штурма (предпринятого, несмотря на все это!) погибло 129 заложников и три спецназовца, убито 16 террористов. Правительство гарантировало Басаеву и его людям безопасность в случае освобождения заложников, а также немедленное прекращение огня в Чечне. Боевики пошли на соглашение, поскольку теряли позиции после штурма.

Дубровка: оружие для захвата театра свозилось в Москву в течение полугода, еще когда не был определен объект нападения. 20 из 50 боевиков были смертницы, заложников 912 человек. Бандиты обезвредили охрану электрошокерами и ворвались в зрительный зал. Требование сформулировали на второй день – вывод войск с территории Чечни, в ходе переговоров согласились отпустить иностранцев и нескольких детей. Штурм начался на третий день с применением усыпляющего газа. Было обезврежено 50 боевиков, погибло 130 заложников, из которых многие скончались уже в больнице от того самого усыпляющего газа, который в ходе штурма должны были нейтрализовать антидотами спецназовцы. Но что-то пошло не так.

Концертный зал «Крокус-сити холл»: Трагедия, развернувшаяся здесь, потрясает жестокостью и невероятным совпадением с Бесланом эпизода со сгоревшей крышей, под которой к ужасу всех, кто видел происходящее в прямом эфире, гибли беззащитные заложники. Пожарные не справлялись с огнем, не было и штурма здания, потому что фактически террористы – от пяти до десяти человек – успели скрыться на собственном же автомобиле, оставленном у входа в концертный зал. Никаких требований никто из них не предъявлял, сам теракт занял не более 20 минут, в течение которых террористы без разбора расстреливали людей и подожгли зрительный зал. От ранений и отравления продуктами горения погибло 145 человек.

Снова беспрецедентные меры безопасности стали применяться в местах большого скопления народа по всем регионам России, усилена охрана, дополнительно введены меры пожарной безопасности, в учреждениях стали проводить учения по эвакуации в случае чрезвычайного происшествия. Страна не может жить в постоянном страхе, но, если она в данный момент ведет боевые действия, проводит контртеррористическую операцию или специальную военную операцию, образ жизни ее населения требует определенной коррекции во всех смыслах, а не только в смысле безопасности. «Вы никому не нужны, вашей стране наплевать на вас! – говорили террористы своим заложникам в Бесланской школе, маленьким детям, сидевшим на полу спортзала. – Посмотрите, у вас концерты проходят, люди веселятся и развлекаются, никто не придет спасать вас, так что умрем все вместе!». Где-то, конечно, были концерты, пока Беслан в упорной надежде молился Богу о спасении заложников. На второй день после теракта в Москве в Мемориальной школе №1 в Беслане прошла акция памяти по погибшим в «Крокусе». «Москва. Скорбим…Беслан» – вывели надпись горящими лампадками на полу бывшего спортзала и стояли в минуте молчания те, кто понимает, что надо быть вместе, что нет отдельного осетинского или русского горя, потому что мы одна страна и враг у нас тоже общий.

В Южной Осетии в дни захвата Бесланской школы это понимание было наиболее острым – мы один народ и должны быть едины. Кажется, что 1 сентября 2004 года было только вчера: в то утро в Цхинвале закончились школьные митинги ко Дню знаний, родители разбежались по работам, разошлись и чиновники, прикрепленные к школьным мероприятиям в этот день. На улицах в центре города было пусто, только на стоянке такси на проспекте Алана Джиоева что-то происходило: из приемников настежь открытых машин доносились тревожные сообщения о том, что террористы захватили заложников. Такое случалось часто, поэтому обрывки новостей не вязались с растерянными лицами таксистов, собравшихся группой. «Нас не оставят в покое, ни здесь, ни на севере, – говорили люди, – это война до конца». Беслан! Не самолеты в российском небе, не метро, не отделение милиции, не здание театра, а школа! И, стало быть, в заложниках находятся дети! И будь ты трижды опытным воином, отвоевавшим только что закончившуюся уже вторую грузино-осетинскую войну, ты не можешь взять автомат и вызволить детей из плена. Впрочем, многие все же так и поступили – с оружием или без – выехали в Беслан, как только стало известно о первых жертвах, и принимали участие в спасении заложников после начавшегося штурма. Никто из них не был готов увидеть такое...

Северная Осетия с терактами была знакома еще со времен Советского Союза, в том числе с такими, где в заложниках оказывались дети. 1 декабря 1988 года во Владикавказе группа вооруженных преступников захватила автобус, в котором находились 30 школьников и классный руководитель, заложников удалось освободить. 5 декабря 1995 года во Владикавказе преступник захватил детей и воспитателей детского сада; террорист взорвал гранаты, от взрыва которых погибли пятеро детей. 19 марта 1999года во Владикавказе на Центральном рынке прогремел мощный взрыв; в результате теракта 52 человека погибли. 16 мая 1999 года во Владикавказе в военном городке «Спутник» произошли взрывы в трех пятиэтажных домах, где проживали офицеры 58-й армии; четыре человека погибли. 9 июля 2000 года во Владикавказе у Центрального рынка взорвалось самодельное взрывное устройство; погибли 6 человек. 10 ноября 2001 года во Владикавказе на вещевом рынке «Фӕллой» взорвалась заложенная террористами бомба с таймером; погибли 6 человек. 28 апреля 2002 года во Владикавказе у центрального рынка сработало взрывное устройство; в результате 10 человек погибли. 5 июня 2003 года в Моздоке террористка-смертница подорвала автобус, перевозивший обслуживающий персонал авиабазы; погибли 19 человек. 1 августа 2003 года мощный взрыв прогремел на окраине Моздока возле здания воинского госпиталя; число погибших составило 50 человек. 3 февраля 2004 года во Владикавказе на перекрестке улиц Бородинская и Горького произошел взрыв заминированного автомобиля; в результате теракта погибли 2 человека. Таким образом, осетинам, как на севере, так и на юге, понятие «теракт» было уже, к сожалению, известно. Но Бесланский теракт отличается от всех, когда либо произошедших в мире. Более чем двое суток около 1300 заложников удерживались в заминированном здании школы. Погибли 334 человека, в том числе 186 детей. Среди погибших – 10 сотрудников отрядов «Альфа» и «Вымпел» ФСБ России, а также два спасателя МЧС России. Все террористы, кроме одного, были уничтожены во время штурма, единственный взятый живым террорист осужден на пожизненный срок.

Еще четыре крупных теракта были совершены в Северной Осетии уже после бесланской трагедии, три из которых – смертниками: 2 февраля 2006 года в центре Владикавказа в залах игровых автоматов; 6 ноября 2008 года в центре Владикавказа в маршрутном такси; 9 сентября 2010 года на центральном рынке Владикавказа; 23 октября 2012 года на посту ДПС «Чермен» в Северной Осетии. В общей сложности в них погибло 33 человека.

Теракты, совершаемые против осетинского народа, сигнализируют не только о необходимости принятия жестких мер обеспечения безопасности, но и о той важной роли, которую играет Осетия в региональной политике России. Визит Президента РФ В. Путина в Северную Осетию-Аланию почти совпал по времени с предстоящей двадцатой годовщиной террористического акта в осетинском городе Беслан и вызвал определенную надежду на то, что появится просвет в деле, будут названы имена всех виновных в том, что такой чудовищный теракт в принципе стал возможен. Террористы смогли беспрепятственно добраться до Беслана на захваченном милицейском автомобиле и грузовике, полном оружия, через блок-посты без остановок и досмотра. Много было неправды с самого начала, особенно по количеству захваченных заложников. Когда террористы начали беспорядочно палить в воздух и заталкивать людей в школу, многие старшеклассники просто разбежались. Поэтому среди заложников оказалось больше молодых мам с маленькими детьми, младших школьников и бабушек, не сумевших убежать. Рассказывают также, что к 1 сентября в Беслане несколько детских садов еще не были открыты после ремонта, так что малышей пришлось взять с собой на линейку. Было очевидно, что большинство террористов – смертники, которые не очень беспокоятся о количестве жертв: «Заложников у нас достаточно, мы никуда не спешим». Время от времени представители власти зачитывали сообщения, согласно которым количество заложников все еще официально не превышало 354, несмотря на то, что горожане самостоятельно создали список. К вечеру они написали большой плакат черной тушью: «В школе более 800 человек!» и держали его перед камерами телевизионщиков, но в сообщениях по телевизору упорно повторялось «354». Известно, что в первые же часы захвата школы руководство Северной Осетии сформировало штаб по освобождению заложников, который возглавил Александр Дзасохов. В состав штаба вошли руководители МВД, ФСБ и другие силовики. Председатель Парламента Таймураз Мамсуров, чьи дети находились в спортзале захваченной школы, в штаб не входил, хотя именно он пытался помочь выйти на Масхадова. В любом случае, в полдень Президент РФ В. Путин сформировал оперативный штаб по управлению контртеррористической операцией, который возглавил глава УФСБ по РСО-Алания В. Андреев. Так что, полномочия уже имевшегося штаба стали неопределенными. Кто распорядился не называть точное число заложников, сейчас уже не установить, но их количество имело значение для террористов, которые решили, что их недооценивают, и к вечеру первого дня расстреляли до двух десятков мужчин-заложников, хотя их могли убить и во избежание оказания сопротивления. Их тела были сброшены из окна школы. Количество заложников было важно и для бойцов отрядов «Альфа» и «Вымпел», которые должны были планировать свои действия, и понимали, что чем больше заложников, тем труднее решить задачу. Точно также эта информация определяла готовность медицинских учреждений, наученных горьким опытом предыдущих терактов, к приему раненых. Остаются без ответа вопросы, почему не хватило воды, из-за чего пожарные оказались не готовы эффективно тушить загоревшуюся крышу школы, под завалами которой, в конце концов, погибли обессиленные заложники, не сумевшие выбраться через образовавшийся пролом в стене. И самое главное: первые два взрыва, спровоцировавшие начало штурма, все еще вызывают вопросы, несмотря на работу десятков комиссий, государственных и общественных.

Расследование не завершено. Было бы странно, если бы осуждение единственного террориста, Нурпаши Кулаева, на пожизненный срок считалось окончанием следствия и кого-нибудь удовлетворило. Будут ли расставлены все точки в результате поручения В. Путина довести расследование до конца? Во всяком случае, ко всем этим вопросам будет больше внимания.

В свете сегодняшних событий становится еще более очевидно, для чего готовился Беслан – для раздувания большой кавказской войны, в которой решились бы чьи угодно интересы, но только не кавказских народов. И возможно, СВО РФ на Украине – только начальный этап тотальной антироссийской войны Запада, который продолжает свой вечный поиск слабого звена, которых у России достаточно – на Кавказе, Украине, Прибалтике, на Востоке – если принимать во внимание такой легко воспламеняемый материал, как этнические различия. Манипуляторы легко переводят эти различия в межэтническую рознь, для которой всегда найдутся какие-то далекие исторические корни.

Инга Кочиева

На фото: Феликс Тотиев у могил внука Бориса и внучек Анны, Альбины, Любови, Ларисы и Дзерассы, погибших в результате теракта в Беслане. Всем им было от восьми до 15 лет. Сам Феликс Тотиев скончался в 2019 году…