Завтра, 21 мая, исполняется 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза Константина Кочиева

20-05-2023, 23:48, Даты [просмотров 1013] [версия для печати]
  • Нравится
  • 2

Завтра, 21 мая, исполняется 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза Константина КочиеваВ воскресенье, 21 мая,исполняется 110 лет со дня рождения Кочиева (Хъоцыты) Константина Георгиевича(1913-1946), капитана 3-го ранга, участника Великой Отечественной войны, Героя Советского Союза. Родился в селении Тонтобет Южной Осетии. После окончания школы фабрично-заводского ученичества г.Тифлис, работал сначала слесарем, затем инструктором физической культуры. В 1933 году призван на службу в Военно-морской флот СССР. В 1937 году окончил училище ВМФ имени М.Фрунзе. Проходил службу на Черноморском флоте. С сентября 1937 года – командир торпедного катера, с апреля 1939 года – командир звена торпедных катеров. 20 июня 1941 года назначен командиром отряда 1-й бригады торпедных катеров Черноморского флота, и на этой должности прошел всю войну. Участвовал во всех основных боевых операциях моряков-черноморцев: в обороне и в эвакуации Одессы, обороне Севастополя, битве за Кавказ, Керченской-Эльтигенской десантной операции, в Крымской и в Ясско-Киши-невской наступательных операциях. Также совершал дальние походы по установке морских минных заграждений, организовывал набеговые операции на вражеские порты, атаковал немецкие и румынские морские конвои. Под руководством Кочиева отряд торпедных катеров совершил 250 боевых выходов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 года Константину Георгиевичу Кочиеву присвоено звание Героя Советского Союза. После окончания войны служил начальником штаба 7-го дивизиона катеров Черноморского флота. В 1945 году капитан 3-го ранга К. Кочиев уволен в запас по состоянию здоровья. Проживал в Цхинвале. Скончался 8 октября 1946 года.

Ниже предлагаем вашему вниманию материал Николая Пальчикова, созданный по воспоминаниям бывших сослуживцев К.Г. Кочиева, которые в свое время собрала его дочь Светлана Константиновна. Материал был опубликован в газете «Красная звезда».

Жизнь – как торпедная атака или «Осторожно! Впереди Кочиев!»

 

Подарок судьбы

В июне 1933 года Коста Кочиев, 20-летний парень из горного села Тонтобет Южной Осетии, стал курсантом Высшего военно-морского командного училища им. М.Фрунзе в прекрасном Ленинграде. В личном деле потом напишут, что это по призыву комсомола он был направлен служить в Военно-Морской флот, что по разнарядке военкомата Цхинвала поехал сдавать экзамены в Ленинградское ВВМКУ. Но можно сказать и по-другому: это сама судьба, которая редко щедра, указала ему ту единственную дорогу, где человек находит своё призвание. Он прожил всего 33 года, но прожил их как герой – в атаке. Ведь Коста Кочиев мог отслужить в пехоте или выучиться на шофёра. Или заниматься ещё каким-то делом. И нет сомнений, что у него и там бы всё сложилось благополучно. Трудолюбием Коста отличался с детства, был сильным и смелым: занимался борьбой и штангой, всегда отстаивал справедливость. И хотя был немногословен, учился хорошо. Сложную корабельную технику и артиллерийские науки изучил, овладел премудростями астрономии и лоции. То есть он в любом случае был бы достойным человеком и гражданином своей страны. Другое дело – кем он стал!

А горец Коста Кочиев стал блестящим морским офицером, боевым заслуженным командиром торпедных катеров, Героем великой страны.

 

Морская кавалерия

С отличием окончил высшее военно-морское училище. Его направили на Черноморский флот, назначили командиром торпедного катера, а с 1939 года – отряда торпедных катеров 1-й бригады. Торпедные катера, обладающие скоростью 40-45 узлов, тогда называли морской кавалерией. С первых месяцев службы командование поручало Кочиеву, ценя егоинтерес и знание техники, испытывать новейшую технику – выявлять её сильные и слабые стороны, находить скрытые ресурсы, давать инженерам практические рекомендации по улучшению. Например, Кочиев испытывал американский катер «Воспер», реактивные миномёты «катюша», которые требовалось приспособить и освоить для эффективного применения на торпедных катерах.

Конечно, вся военная техника поступала с документацией и инструкциями – правилами работы на них. Но Коста был новатором по натуре, не признавал шаблонов, он всегда выходил за рамки инструкций, потому что этого потребовала война. Глубокие и прочные военные знания давали Кочиеву право на творческий подход при выполнении сложнейших боевых задач. Так что не одной смелостью отважный командир вырывал у врага свои победы.

Это подтверждает и уважительное звание «академик», которое с лёгкой руки прославленного катерника Героя Советского Союза Ивана Шенгура закрепилось за Кочиевым. В скоротечных морских боях, где всё зависит от командира, от его находчивости, решительности, умения оценивать обстановку, Коста Кочиев и в самом деле был «маэстро блицев».

С 22 июня и до конца августа 1941-го катера под командованием Кочиева ходили на разведку и высадку десантов, конвоировали транспорты и сопровождали боевые корабли, несли дозоры, прикрывали тральщики, спасали наших сбитых лётчиков, пленяли вражеских пилотов, минировали вражеские фарватеры, совершали дерзкие налёты, наносили торпедные удары по береговым вражеским укреплениям Румынии, союзника нацистской Германии... Молодой командир-«академик» Кочиев во многие методы выполнения боевых задач внёс рациональные предложения, а некоторые методики и вовсе изобрёл, разработал и внедрил. Так было, например, с очисткой наших фарватеров от немецких мин.

 

Джигитовка над минами

С первой недели войны острой проблемой стали неконтактные мины, которыми фашисты с самолётов забрасывали черноморские порты, нанося тяжёлый урон нашим кораблям и блокируя выходы из портов. Для решения этой проблемы командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский собрал офицеров подразделений торпедных катеров.

Особых новаторских предложений не поступило, но, когда Кочиев предложил подрывать мины сбрасыванием глубинных бомб с быстро несущегося катера, некоторые сослуживцы посчитали это несерьёзным и даже самоубийством. Однако Октябрьский сам был катерником и потому поручил Кочиеву провести эксперимент на инкерманском створе, взяв три старых катера.

И старший лейтенант Кочиев доказал, что возможно применять этот метод для очистки фарватеров от немецких мин. Конечно, с риском – но так ведь война! Сослуживец Кочиева Герой Советского Союза А.Е. Черцов вспоминал: «Не только у нас, но и на других флотах катерники изучали его дерзкие операции, перенимали его опыт. Это Кочиев первым прошёл над вражескими минами, лежащими на дне Севастопольского фарватера, чтобы шумом своих винтов, тенью корпуса и сбрасываемыми с катера глубинными бомбами сдетонировать мины, взорвать их и очистить путь для наших кораблей. Приоритет такого «траления» вражеских мин, безусловно, принадлежит ему и только ему – Константину Кочиеву, совершившему успешно «первый рейс над смертью». Успеху способствовали пытливый анализ профессионала, отвага «джигита морской кавалерии»!

 

Очаковские створы

Герой Советского Союза Г.А. Рогачевский вспоминал: «После того как наши войска в конце августа 1941 года оставили Очаков и враг двинулся вдоль побережья Чёрного моря, нужно было перекрыть выход из Днепро-Бугского лимана с целью воспрепятствовать здесь судоходству противника. Эта задача была поставлена нашей 1-й бригаде (торпедных катеров) в сентябре 1941-го... Возглавил звено, как и на учениях по бомбометанию, опытный командир 2-го отряда 3-го дивизиона старший лейтенант Кочиев К.Г.».

27 сентября в 3 часа 40 минут успешно была проведена постановка мин на Очаковских створах в районе Кинбурнской косы. Этот важный факт постановки мин отмечен и в «Истории торпедных катеров в годы Великой Отечественной войны». Угроза подрыва кораблей в створе постоянно держала немцев и их союзников в напряжении.

При выходах на боевые задания Кочиев всегда выбирал катер с менее опытным командиром. Его метод – «учить в бою» – помогал быстрому становлению молодых офицеров ещё и потому, что Кочиев исключал мелочную опеку, давал большую самостоятельность в принятии тактических решений, а своим уважением к личности подчинённого Коста воспитывал у него готовность взять на себя всю полноту командирской ответственности.

 

Курсом на Ялту

«Набеги» торпедных катеров на занятые противником порты стали приоритетными в начале 1942 года. Первый из таких походов был выполнен в ночь с 8 на 9 января в оккупированную врагом Ялту. К этому времени немцы базировали в Ялте свои торпедные катера и подводные лодки, действующие на нашей коммуникации Севастополь – Новороссийск. Поход оказался неудачным: торпеды с ТКА-101 и ТКА-121 «не пошли», подвела техника, ничего не дала и артиллерийская стрельба по Ялтинскому порту двух наших «морских охотников» из этого отряда.

Поступил приказ повторить налёт. Надежда была на катер Д-3. На этот раз выход возглавил командир отряда капитан-лейтенант Кочиев. Учтено было многое. ТКА взял дополнительный запас топлива. Для устойчивой связи, как ретранслятор, в район мыса Меганом, между Феодосией и Судаком, был выдвинут ТКА-52 А.И. Кудерского, будущего Героя Советского Союза.

Непосредственный участник операции торпедист катера Георгий Фёдорович Гавриш вспоминал, что по плану в ночь на 13 июня 1942 года в район Ялты надо было прийти под покровом темноты к 2 часам ночи. Но задержали опоздавшие бензозаправщики в Анапе. Топлива нужно было много – до Ялты и обратно. В бензоотсек катер мог принять только 3,5 тонны, а надо было около 5 тонн. Пришлось погрузить на палубу 12 бочек по 200 литров.

Спешно приняв топливо, катер вышел в море. Одно утешало, что погода отличная. Шли хорошим ходом, 30-32 узла. По мере расхода топлива перекачивали бензин в штатные цистерны, а пустые бочки заполняли забортной водой, чтобы от вражеского снаряда не взорвались пары бензина. Из-за задержки в Анапе в Ялту пришли, когда взошло солнце.

Подходили к Ялте на малых оборотах. Враг на берегу не подавал никаких признаков беспокойства: никак немцы не могли ожидать такой наглости! Тут был расчёт и на то, что Д-3 был один и очень отличался от остальных торпедных катеров, фашисты мало о нём знали. К тому же его силуэт сильно изменили бочки на борту.

На катере развевался военно-морской флаг. Так и зашли прямо в акваторию порта. Кочиев всё время внимательно рассматривал порт в бинокль. Время от времени толкнёт катер моторами и снова застопорит. Удивительная выдержка! И только выйдя курсом на борт быстроходной десантной баржи, гружённой боевой техникой, Кочиев дал команду атаковать.

«...Торпеда с шумом вылетает из аппарата и шлёпается в воду, подняв брызги, – вспоминал участник того рейда. – На гладкой поверхности моря появился чёткий белёсый след – торпеда пошла. Прямо на цель! А Кочиев снова невозмутим: стоит и смотрит. И только когда торпеда вонзилась в баржу, подняв огромный столб огня и дыма, Кочиев даёт двигателям полный газ и резко командует: «Дым!» Взревели моторы, катер рванул вперёд, дым-завеса густым шлейфом потянулся за нами. Берег открыл ожесточённый огонь: бьют орудия, пулемёты и даже миномёты. Вокруг катера вода буквально вскипает от разрывов. С креном на правый борт – ведь торпеда в аппарате, – прикрывшись дымами, скрываемся от обстрела и благополучно приходим в Новороссийск».

Вскоре Кочиев с двумя катерами Д-3 и экспериментальным СМ-3 повторил на-бег на Ялту, ещё более дерзкий. И хотя в бою погибло двое матросов и ещё один умер от ран в госпитале, враг поплатился дороже: катерники торпедировали немецкую подводную лодку, две десантные баржи, береговые укрепления.

 

Один набег – пять побед

Самая успешная атака торпедных катеров также связана с именем К.Г. Кочиева. Вечером 31 июня 1942 года воздушная разведка обнаружила в бухте Двуякорной южнее Феодосии пять быстроходных десантных барж противника. В наступивших сумерках повёл в очередной набег свои дальнеходные торпедные катера капитан-лейтенант К.Г. Кочиев. Придя в район Феодосийского залива, включили глушители и малым ходом проникли в бухту. По трём баржам, стоящим на якорях, дали поочерёдно два торпедных залпа.

После взрывов барж противник включил прожекторы и открыл зенитный огонь. Но там, в небе, никого не было. Прожекторы зашарили по бухте, и только тут немцы обнаружили катера и перенесли огонь на них.

Но и торпедные катера Кочиева не молчали: незадолго до похода на них смонтировали флотские «катюши». Катерники дали по фашистам два залпа реактивными снарядами и добили оставшиеся вражеские баржи, досталось и немцам на берегу. А катера без потерь вернулись в свою базу.

 

Битва за Новороссийск

Начало 1943 года стало для черноморцев очень тяжёлым испытанием, а роль торпедных катеров в ней – исключительной. В феврале в Цемесскую бухту был высажен десант под командованием майора Цезаря Куникова. Этот десант в районе Станички (его назовут Малой землёй) сыграл огромную роль в подготовке к освобождению города-порта. Семь месяцев отважные воины удерживали этот клочок земли под круглосуточным свинцовым дождём. И все эти долгие месяцы экипажи торпедных катеров защищали со стороны моря десантников, доставляли на Малую землю оружие, подкрепление и питание, вывозили раненых. Эту тяжёлую работу приходилось выполнять в основном в ночное время.

Когда штаб Черноморского флота разрабатывал операцию по штурму Новороссийска, основным стал вопрос: куда и на каких средствах высаживать десант? Приняли смелое решение – использовать торпедные катера как своего рода таран для прорыва заграждений и разрушения мола торпедами. И катерники с честью выполнили свой долг.

После освобождения Новороссийска по приказу наркома Военно-Морского Флота адмирала Н.Г. Кузнецова все корабли Черноморского флота, в том числе линкор и крейсеры, должны были при встрече с боевыми катерами, участвовавшими в освобождении Новороссийска, отдавать честь морякам – выстраивать личный состав и играть «Захождение». Моряки этих кораблей, находившиеся на палубе и надстройках, должны принять положение «смирно», адмиралы, офицеры и главные старшины – приложить руку к головным уборам.

Такую честь на флотах оказывают только в исключительных случаях. И такой чести вместе со своими подчинёнными и боевыми сослуживцами был удостоен капитан 3 ранга Константин Кочиев.

 

Освобождение Севастополя

В ночь на 5 мая 1944 года Кочиев с четырьмя катерами вышел к мысу Херсонес, где проходил караван немецких судов в охранении тральщиков, десантных барж и катеров. Кочиевцы устремились в атаку, пробились сквозь живую завесу и торпедными ударами потопили два транспорта и баржи.

Через несколько дней Кочиев снова повёл катера к Севастополю, уничтожил очередной караван судов противника, который потерял около двух тысяч солдат и офицеров. 9 мая 1944-го на дно было отправлено еще две быстроходные десантные баржи. 11 мая еще две. Севастополь освобожден! Все эти бои проходили под руководством командира отряда капитана 3 ранга Кочиева.

Немцы были так злы на него, что их разведка предприняла несколько попыток уничтожить Константина Георгиевича. Об этом пишет и Герой Советского Союза Ярослав Иоселиани в своей книге «Осторожно! Впереди Кочиев!». Такой заголовок книги выбран не случайно – именно подобным образом немцы сигнализировали друг другу об опасности.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 года командиру отряда торпедных катеров К.Г. Кочиеву было присвоено звание Героя Советского Союза. Всей же бригаде было присвоено звание «Севастопольской».

 

Приказ: дожить до Победы!

Зимой 1943 года, во время Керченско-Эльтигенской десантной операции, катер Кочиева подорвался на мине и начал быстро погружаться. Весь личный состав оказался в холодной воде. Всех удалось спасти, однако из-за долгого пребывания в ледяной воде могучее здоровье Кочиева было подорвано. Он это скрывал и ещё полтора года, до конца 1944-го, оставался в строю, выполняя по-прежнему самые опасные боевые операции. Всего на его боевом счету было 256 операций.

В декабре 1944 года болезнь вынудила Кочиева лечь в Севастопольский госпиталь. Здесь его навестил нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов и сообщил Кочиеву, что он зачислен в списки участников предстоящего Парада Победы на Красной площади и должен лечиться так же энергично, как и воевал. Но время для излечения было, к сожалению, упущено, медицина оказалась бессильной. 8 октября 1946 года Константина Кочиева не стало.

Именем прославленного советского катерника названы улицы в Севастополе, Цхинвале и Джаве, его имя носит цхинвальская школа № 2, во дворе которой установлен бюст Героя. Бюсты также стоят в Цхинвале на Алее Героев, в родовом селении Тонтобет, в Севастополе

Вот что написал о своём легендарном командире торпедист Г.Ф. Гавриш: «Константин Георгиевич Кочиев был в высшейстепени скромным человеком. Он очень не любил, если его называли Героем Советского Союза. Он говорил: «Это вы все герои, а я получил это высокое звание как ваш командир»… Он был по национальности осетином, и я настолько проникся к нему любовью, что и сейчас, много лет спустя, эта любовь распространяется на всех осетин. Раз человек осетин, значит, он такой же, как наш Кочиев! Наивно, конечно, но это так...».

 


Завтра, 21 мая, исполняется 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза Константина Кочиева
Завтра, 21 мая, исполняется 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза Константина Кочиева
Завтра, 21 мая, исполняется 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза Константина Кочиева

 
 
На фото: Бюст Константину Кочиеву в его родовом селении Тонтобет

Информация

Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Новости

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031