Сто лет назад в Южной Осетии ЦИК-ом автономной области (в те годы руководящий орган – Центральный исполнительный комитет) был принят документ, актуальность которого насущна и по сей день. В 1923 году, 14 июля, было утверждено Постановление о введении в пределах ЮОАО осетинского языка как государственного. При этом было специально оговорено, что «языком сношений с соседними республиками остается русский язык».

С того решения ЦИК Юго-Осетии прошел уже фактически целый век, однако осетинский язык де-факто так и не стал государственным языком в Южной Осетии. Впрочем, руководством области и тогда уже высказывались сомнения, что данное решение о придании осетинскому языку статуса государственного приведет к скорым и коренным изменениям в языковой сфере среди населения. Так, газета «Хурзæрин» в те годы писала: «Конечно, мы хотели, чтобы уже на следующее утро все мы начали писать и говорить на осетинском языке. Но нет у нас бухгалтеров, агрономов, инженеров. А что еще хуже – наши руководители ни писать, ни даже толком говорить на осетинском не только не могут, но и не хотят». Эти слова, написанные в 1925 году, к сожалению, не потеряли своей актуальности и сегодня.

В наши дни права осетинского языка определяет закон «О государственных языках РЮО», был принят в июне 2012 года. В нем определяется статус двух государственных языков – осетинского и русского. Последний, напомним,получил статус государственного на основе результатов референдумав ноябре 2011 года.

В Законе вроде четко определяется сфера бытования двух языков. К примеру, о значении осетинского языка в преамбуле законодательного акта прямо сказано: «Осетинский язык, единственный непосредственный преемник скифо-сармато-аланского языка – культурное достояние осетинского народа, уникальный памятник его самобытности, истории, культуры, отражение его менталитета и важнейший фактор национальной самоидентификации. Осетинский язык, или современный скифо-сармато-аланский язык, принадлежит к иранской группе индоевропейской семьи языков и является одним из древнейших языковчеловечества, наряду с древнеиндийским (ведийским и санскритом), хеттским, авестийским, древнегреческим, латынью, вавилонским и другими языками древности… Перед осетинами стоит историческая задача сохранения и развития этого уникального памятника истории и культуры индоевропейских народов». Как говорится, куда еще конкретнее.

Сам по себе Закон о госязыках достаточно выверен и старается учитывать все нюансы. Но здесь не все так просто, поскольку фактически он дает основания для того, чтобы осетинский язык был обречен быть на вторых ролях. Однако в этом нет вины составителей Закона. Онипредприняли еще одну попытку сохранить позиции национального языка, которыебыли серьезно подорваны итогами для многих до сих пор непонятного референдума 2011 года. Непонятного потому, что де факто русский язык и так был на первых ролях. Но теперь, после референдума, когда русский язык тоже стал официальным, появилась возможность выбора языка делопроизводства и его использования в системе государственной власти. Как пример, статья, где указывается, что: «В деятельности предприятий, учреждений и организаций Республики Южная Осетия, независимо от форм собственности и ведомственной принадлежности, языком заседаний и совещанийявляются осетинский и русский». А теперь скажите, какой язык выберут чиновники и представители общественности для разговора на подобных собраниях? Ответ однозначен – русский. Кто в этом сомневается, может посмотреть репортажи с совещаний, сессий, торжественных собраний, разного рода вечеров, которыепоказывает местное телевидение.

Остро стоит вопрос и с официальной документацией. Официальный документ, составленный на осетинском языке, в Южной Осетии – редкость. Необходимы образцы составления официальных бумаг. При этом, насколько нам известно, существует лишь одно подобное пособие, составленное Мусса Плиевым, которое давно уже стало библиографической редкостью. А ведь, чтобы разработать основу языка официоза, одного человека мало, здесь нужен коллектив специалистов-языковедов и соответствующая материальная база. Другая проблема – переводчики. Эта специальность также в большом дефиците.

И еще один наглядный пример. Скажите, когда в последний раз принимаемые Парламентом законы публиковались на осетинском языке? При этом, заметьте, это совершенно не проблема газеты «Хурзæрин» – главный законодательный орган страны пересылает законы и другие официальные документы для публикации в редакцию единственной осетиноязычной газеты на… русском языке. Занятьсяпереводом закона редакция, конечно же, может, но надо понимать, что во-первых, не имеет на то право, а во-вторых, у официальных документов своя специфика, и тут вольный перевод не уместен. К тому же все законы, принимаемые Парламентом, по умолчанию должны быть утверждены на двух государственных языках – осетинском и русском. Но что-то намподсказывает, что уже не первый год подобный языковой баланс отсутствует.

Угрозу развития осетинского языка зачастую связывают с широким использованием в РЮО русского языка. Расширяя кругозор наших граждан, открывая им мир глобального общения, русский язык способствует тому, что язык осетинский становится языком исключительно бытового общения. И этот парадокс не может не заставить задуматься. Де-факто мы живем в общероссийском пространстве, и в РЮО происходят те же процессы, что и на территории всей России. В том числе и в языковой среде. Поэтому русский язык, хочет того кто-либо или нет,так и останется преобладающим языком образования, делопроизводства и общения. Другое дело, что надо приложить максимум усилий, чтобы осетинский язык не превратился исключительно в средство семейного общения. Тем более что ЮНЕСКО и вовсе отнесла осетинский язык к вымирающим...

М. Багаев

На фото: репродукция картины А. Джанаева