Семнадцать лет назад, летом и осенью 2004 года, Алания переживала один из самых трагических отрезков своей современной истории. Открытая агрессия со стороны Грузии на юге и трагедия в Беслане на севере поставили осетинский народ в условия, когда война могла стать для всех нас единственной реальностью. Уже тогда мы писали, что ситуация не случайна – Осетию хотели подпалить с двух сторон. И Юг. И Север...

Говорят, что всегда есть ангел-хранитель, который бережет ребенка от всяких бед, пока он только учится видеть и слышать мир, держаться на ногах и различать опасные предметы. Он часто падает, обжигается, попадает в свои крошечные катастрофы, и ангел обязательно ухватит его в самый последний момент, убережет, спасет, вылечит... Но в этот раз не сработало... Страшно подумать, что Бог наблюдал сверху и не закрыл детей своей десницей от огня и пуль, а Аллах не остановил своих последователей, отнимавших жизнь у невинных. Роптать не принято, и остается только благодарить, что ангелы, посланные Небом – бойцы отрядов «Альфа» и «Вымпел», отдавшие свои жизни взамен детских, добровольцы, выносившие раненых, врачи, вернувшие к жизни даже самых безнадежных – все же смогли спасти многих. Но не всех... Горе пришло в Осетию. Беслан всегда будет незаживающей раной и страшным позором человечества, потому что нет прощения взрослым людям, допустившим такое, а тем более сотворившим…

Что осталось после Беслана? Кладбище «Город ангелов», где многие могилы соединены общей плитой, под которой иногда целые семьи. Полуразрушенный в огне теракта спортзал в золотом саркофаге, где никогда не гаснут свечи и не высыхают слезы. Тысячи людей с покореженной психикой, сломанными судьбами, неотмщенным горем… Еще один общенациональный день траура, на которые так богата история осетинского народа. Пепел, который стучит в сердца. Впрочем, прошло уже 17 лет, но так никто и не ответил за страшные события Беслана. Даже Нурпаша Кулаев, единственный террорист, которого удалось взять живым после теракта, жив до сих пор и говорят, получает письма от своих детей в колонии «Полярная сова» на Ямале, где отбывает пожизненное наказание. Так, что же осталось после Беслана, кроме понимания того, что нас «адски мало» и быть вместе для нас – жизненная необходимость?

В августе 2004-го года в Южной Осетии шла война, продолжались минометные обстрелы в ходе начавшейся в мае вооруженной агрессии Грузии, и только 19 августа враг был выбит с Тлиаканских высот за пределы Республики. Но угроза войны никогда не покидала юг Осетии, а потому бойцы отрядов обороны, армия, резервисты все еще были в окопах, на позициях перед грузинскими оборонительными укреплениями, как внутри страны, так и на ее границах. По всей вероятности эта позиционная война в течение всего лета, завершившаяся прорывом грузинских войск на Дзауском направлении, а затем спешным выводом, а точнее, стремительным бегством, преследовала цель создать очаг нестабильности на юге, с попыткой втянуть Россию в вооруженные действия, и одновременно развязать конфликт на севере, нанеся удар по Осетии одновременно с двух концов. Воевать с Россией Грузия не была готова, но сыграть свою роль, подсобить более крупным игрокам она была не против, следуя собственным интересам.

Вторая чеченская кампания к тому времени перешла в фазу Контртеррористической операции, но по всем признакам, по масштабам потерь это все еще была война. Панкисское ущелье в Грузии близ дагестанского участка российской границы использовалось боевиками как опорный пункт и место для зимовки. Тысячелетняя традиция Грузии таскать каштаны из огня чужими руками, используя более сильного союзника в своих интересах, связала ее с чеченскими боевиками и привела в 2001 году к попытке прорваться в Абхазию вслед за многочисленным хорошо вооруженным отрядом известного полевого командира Руслана Гелаева. Боевики выдвинулись из Панкиси практически официально, как признался экс-министр обороны Тенгиз Китовани, на грузовиках внутренних войск Грузии в сопровождении автомобилей полиции. Интерес гелаевцев был в том, чтобы создать в Кодорском ущелье что-то вроде базы, откуда можно было бы совершать рейды на российскую территорию. Может быть, в Панкиси им стало тесно (там базировалось тогда около 1500 боевиков), но скорее всего, свободный доступ из Панкиси через российско-грузинскую границу в Дагестан был уже затруднителен в условиях КТО, к тому же грузинские власти опасались держать эту бочку с порохом на своей территории, и помогли боевикам перебраться в Кодорское ущелье, чтобы затем объявить Абхазию гнездом международного терроризма. Их не смутил даже тот парадокс, что в недавнем прошлом в грузино-абхазской войне чеченцы Гелаева воевали против грузин и отличались особой жестокостью, не говоря уже о периоде «кистоба» в противоречивой до странности истории Грузии. Но авантюра с прорывом не удалась, абхазская армия дала моментальный отпор чеченским и грузинским боевикам. Однако связи с террористами у Грузии остались и окрепли, тем более что президент Ичкерии Аслан Масхадов публично извинился перед грузинами за абхазскую войну. Ичкерия назначила и своего представителя в Грузии – Хизри Алдамова, чеченца-кистинца, через которого, по его же признанию, сделанному много позже, поступали деньги из арабских стран на содержание боевиков в Панкиси.

Захват Бесланской школы был одним из серии крупных терактов, совершенных в 2004 году: 6 февраля – взрыв в московском метро унес жизни 41 человека, 22 июня – нападение на Назрань (95 жертв), 24 августа – террористки-смертницы взорвали в воздухе пассажирские самолёты над Тулой и Ростовом, 90 человек погибло, 31 августа – взрыв у станции метро в Москве, от которого погибло 10 человек. А еще ранее 130 человек было убито в ходе теракта в театре «Норд-Ост»... Так что, да, это была открытая война против России. Кем считать Грузию в этой войне – пособницей терроризма? Но разве террорист только тот, кто лично нажимает кнопку взрывного устройства? В кровавые дни Беслана на грузинских телеканалах было откровенное злорадство, ведущие повторяли количество убитых и без конца задавали вопрос: «Ну, что теперь будет делать Путин?», как будто приглашая зрителей: «Не переключайтесь, оставайтесь с нами, дальше будет еще интересней!»... В Беслане среди обезумевших от горя людей, вытаскивавших раненых из спортзала под автоматными очередями и грохот снарядов, журналисты грузинского «Рустави-2» искали что-то другое – сенсацию, самые жестокие кадры, компромат на власти, свидетельства ошибок в проведении спасательной операции. Они путались под ногами, добиваясь от окровавленных детей оценки действий федеральных сил, хотели услышать от них, что кто-то дал приказ о штурме здания и этот приказ стоил жизни сотням людей. Какая Антитеррористическая конвенция журналистов?! Какой такт и уважение к чувствам родных и близких?! Есть правила поведения и порядок работы СМИ во время теракта, когда каждое слово в эфире телеканалов может быть использовано террористами, но это не про грузинских журналистов. В итоге их задержали и выдворили из Осетии.

Политики тоже не отставали от СМИ, они приняли тон, который задал один из чеченских лидеров Ахмед Закаев, отсиживавшийся в Лондоне: в том, что произошло, Москва виновата сама. При этом он озабоченно призвал своих людей «сделать все от нас зависящее, чтобы эта ситуация завершилась без очередных жертв, чтобы не пострадал ни один ребенок». Он сказал это 2-го сентября, когда спортзал уже сутки был заминирован террористами, конечно, совсем не для того, чтобы «ситуация завершилась без жертв». «А что они хотели!?», – подхватил установку госминистр Грузии Г. Хаиндрава. – Русские, в конце концов, убили за эти годы 40 тысяч чеченских детей!». Эту цифру он тоже взял из слов Закаева, который вообще не сходил с грузинских экранов в тот год. Террористы, захватившие школу, путались в своих требованиях – от освобождения из СИЗО Владикавказа своих соратников, задержанных по следам июльского нападения на Назрань, до вывода федеральных войск из Чечни и отставки В. Путина. С ними велись переговоры, точнее, единственным переговорщиком, которого они впустили и позволили забрать нескольких младенцев с матерями, был Руслан Аушев. Затем они согласились пропустить в школу А. Дзасохова, А. Масхадова и М. Зязикова, но последний внезапно исчез, и контакт не состоялся. Сколько заложников находилось в спортзале с первой минуты захвата, все еще не было известно, списки уточнялись, а те, кто могли оказать какое-то сопротивление, уже были расстреляны бандитами. Заложники, от детей до их пожилых бабушек и дедушек, сидели на полу, заложив руки за голову, через какое-то время руки позволили опустить. Взрывные устройства смонтированы под потолком и на баскетбольных корзинах, еще одно – на полу, под ногой смертника. Жара, духота, жажда, страх за тех, кого вывели из спортзала под автоматами, отчаяние, боль, но и надежда на тех, кто остался снаружи, на власти, милицию, спецназ, войска. На Бога...

А снаружи между тем был весь город, все, кто мог, приехал кБесланской школе, как с севера, так и с юга Осетии. Каждый мужчина готов был предложить себя в заложники вместо детей, но их жизни не интересовали террористов, у них было достаточно заложников. И чем дальше, тем сильней становилась страшная догадка, что речь идет не о политических или других требованиях террористов, а о массовом убийстве мирных заложников, включая маленьких детей, равном которому не было в истории. Сломать Осетию, вызвать неконтролируемый протест, заставить мужчин взять оружие, когда жертвы теракта будут похоронены, и двинуться на Ингушетию, откуда пришли террористы, запалить тем самым Кавказ и поднять новую Кавказскую войну. Может быть и не так, но так все думали в тот момент, хотя многие в отчаянии рассчитывали, что отставка Путина спасет детей. Что бесконечно удивило и восхитило весь мир в те дни, это достоинство, с которым держались люди вокруг школы, тогда как их сердца разрывались от страха за близких, они поддерживали друг друга, делились малейшей информацией и ждали.

Террористы тоже выжидали, когда будут завершены все пункты их нечеловеческого сценария, и тогда те из них, кто шел на теракт, чтобы погибнуть во имя своего Аллаха, отправились бы на небеса, как они рассчитывали, а те, кто намеревался остаться в живых, должны были выбираться из России по заранее подготовленным тропам. Все пути после российских терактов вели в Панкисское ущелье, где под видом мирных чеченских беженцев в кистинских селах вполне легально оседали на дно боевики – до следующих убийств и взрывов.

«Мои представители в Грузии передали мне, что грузинское руководствоне имеет ничего против, чтобы на их территории находились наши беженцы», – заявил незадолго до теракта Аслан Масхадов. Значит, договорились с грузинскими властями, что проблем с этими террористами не будет, как и с теми, что воевали в августе против Южной Осетии в составе грузинских подразделений. Министр иностранных дел России СергейЛавров в интервью 9 сентября отметил, что события в Южной Осетии, возможно, не случайно совпали с трагедией в Беслане: «…ситуация в Южной Осетии вписывается в интересы тех, кто хотел бы дестабилизировать Северный Кавказ». Российские СМИ дали информацию, в соответствии с которой террористы перешли в Северную Осетию из Грузии. Практически сразу после теракта в Беслане Грузия упростила визовый режим для иностранных граждан, въезжающих на территорию страны через все контрольно-пропускные пункты, формально – для того, чтобы стимулировать приток иностранных туристов в страну. Любой иностранец мог получить визу прямо на КПП грузинской границы.

«Когда оставляешь границу и весь регион без контроля, то может произойти все, – так попыталась ответить на заявление С. Лаврова грузинский министр иностранных дел С. Зурабишвили. – Когда туда ввели казаков и чеченцы тоже заявили, что они войдут туда для помощи Южной Осетии – вот это и есть проблема. Какое оружие ввезено в Южную Осетию, где существует криминальное руководство, которое может в любую минуту все продать кому угодно – это действительно является проблемой и, может быть, там есть какой-то след».

Если этих аргументов недостаточно, чтобы убедиться в парной грузино-ичкерийской игре на юге и севере Осетии, то следует напомнить слова грузинского руководства, прозвучавшие еще до зеленого света на принятие чеченских беженцев в Панкиси: «Если Россия примет решение по Южной Осетии, Грузия признает независимость Чечни». Это был циничный торг с Чечней, но он сработал, потому что всем нужны союзники, и даже Грузия сгодилась с таким ресурсом как Панкиси и ненавистью к России и Осетии. М. Саакашвили заявил, что он разыграет ингушскую карту, призвав на помощь чеченцев, и действительно, на грузинских позициях в Южной Осетии летом 2004-го слышали чеченскую речь, а несколько кистинцев вернулись в Панкиси ранеными. «Понадобится Грузии – весь Панкиси встанет», – уверял Алдамов.

Но политический результат массового убийства детей и других заложников, глубоко разочаровал и испугал идеологов терроризма – почти весь мир был потрясен жестокостью теракта и «борцыза идеалы» мифической Ичкерии потеряли симпатии Запада. Большинство стран мира осудили террористов, за исключением Грузии, которая не нашла, что сказать, кроме: «А что они хотели?!». А. Масхадов открестился от своих подопечных бандитов еще до штурма школы, попросив «не связывать захват в заложники детей с именем законного президента Ичкерии». Даже мусульмане Грузии выразили протест и заявили, что «в Исламе нет места терроризму». Грузинское руководство, конечно, тоже что-то сказало, но больше возмущалось тем, что Россия отказалась от карет «Скорой помощи» из Грузии, не пропустив их через границу, и тем, что были задержаны два журналиста грузинского телеканала, которые просочились в Беслан через Казбеги и допрашивали спасенных из взорванной школы детей. Кстати, именно эти двое спешно распространили сведения о том, что на машине с террористами, подъехавшей к школе 1 сентября, был юго-осетинский номер и серия «ЮСР»(?!).

В тот момент, когда в спортзале уже взорвалась первая бомба, в Цхинвале на Театральной площади шел митинг. Народу собралось много, каждый хотел сказать слова поддержки заложникам и осуждения нелюдям, мучавшим детей третий день. Уже было известно об убитых 20 взрослых мужчинах, трупы которых террористы сбросили в окно. Люди плакали. Привыкшие к постоянной войне южные осетины меньше всего могли понять такой нечеловеческий способ достижения цели. Весть о взрывах распространилась мгновенно по мобильной связи. Участники митинга стали быстро покидать площадь, чтобы добраться до телевизоров. Первое, что увидела лично я, была маленькая девочка в одних трусиках, жадно пившая воду из большой бутылки, которую держала женщина. Кровь лилась с ее спутанных волос, но девочка не плакала, главное было выпить побольше воды. Люди под автоматными очередями запрыгивали в проломы стен и вылезали каждый со своим спасенным маленьким человечком. На газонах неподвижно лежали дети с открытыми глазами... Мрак наступил для всех, человеческая цивилизация сломалась бесповоротно.

Почему начались взрывы в спортзале? Если даже это действительно не планировалось, то было бы странно, если бы беспрецедентное количество взрывчатки, которым напичкали спортзал террористы, в конце концов не сработало. Измученные дети среди проводов, бомбы, приклеенные скотчем к баскетбольному щиту и неадекватный человек под наркотиками, стоявший на кнопке взрывного устройства – причин было более чем достаточно. Выжившие заложники говорят, что люди, находившиеся снаружи, «на свободе», должны были подготовиться лучше к любому исходу захвата школы, подготовить пожарные расчеты, выставить оцепление, оградить стрельбу по школе, начавшуюся со стороны добровольцев, потому что они не видели, что боевики стали выставлять заложников живым щитом в оконных проемах. И, самое главное, должны были предотвратить сам теракт, потому что все же правоохранительные органы располагали информацией о готовящихся вылазках террористов в День знаний в Северной Осетии и Ингушетии.

В итоге случилось самое страшное... Те заложники, которые к моменту начавшегося пожара уже были без сознания, погибли без шансов выбраться. Согласно данным следствия, 11 человек сгорели живыми, 106 тел обгорели после смерти, остальные скончались от ранений. 10 спецназовцев, два сотрудника МЧС, один милиционер и шесть гражданских спасателей погибли в ходе штурма. Всего 333 человека, 186 из которых – дети. По осетинскому народу был нанесен жесточайший удар. Пролитая кровь взывала к мести, люди собирались на площади, требовали отставки А. Дзасохова и высших чинов МВД, были призывы и к вооруженному маршу на ингушские села... Мудрость возобладала, и то, чего добивались террористы, не произошло. Теракты на севере Осетии не прекратились, несмотря на сильнейший резонанс. Взрыв на центральном рынке Владикавказа в 2010 году и подрыв марш-рутки в 2008 году унесли 29 жизней. Но Беслан объединил боль за все жертвы.

«Терактники», как их называют в Беслане, стали одной большой семьей, хоть многие и разъехались – кто учится, кто работает. Дети выросли, многие окончили школу, получили высшее образование, стали известными людьми, даже олимпийскими чемпионами, многих родителей, потерявших детей в те дни, уже нет в живых, не справились с горем... Каждый год 3 сентября в спортивном зале школы № 1 Беслана под золотым саркофагом проходит молебен по погибшим заложникам и спасателям. Приезжают делегации из разных субъектов Российской Федерации. Обязательно бывает делегация из Южной Осетии и просто люди сами по себе, по зову сердца. Среди тех, кто не пропускает этот день – бывшие заложники. К обугленным стенам прислоняют траурные венки, зажигают свечи, кладут мягкие игрушки, бутылки с водой и цветы. Один из бывших заложников вспоминал, что тогда многие так и оказались в спортзале с цветами, которые принесли с собой на День знаний. Это выглядело нелепо, но многим казалось, что все это скоро закончится, старались не потерять свои вещи, не испачкаться, не уронить цветы. Потом, умирая от жажды, они сгрызли цветы до самых жестких стеблей. А еще многие из них теперь интуитивно носят с собой бутылочку воды, куда бы ни шли. Так спокойней.

Инга Кочиева

Сæркъулæй сисæм, хорз адæм, нæ худтæ, –

Нæ кæнынц арвыл урс цъиутæ пæр-пæр:

Тæхынц дзæнæтмæ сабитæн сæ удтæ,

Кæнынц ма «дон-дон!» артсыгъдæй уæддæр.

Нæ гыццыл хуртæ, ныр уыдзæн уæ хъазæн

Дзæнæты цъæх нæуу – ирд æмæ фæлмæн.

Уыдзæн уын фаг йæ сау суадонæй нуазæн,

Йæ дыргътæй уын хæрыны бар уыдзæн...

Уыраугæ хъуысы дунетыл нæ хъарæг,

Кæнæм сæркъулæй додой æмæ сар,

Уæддæр та зæлдзæн иу афон нæ зарæг,

Нæ хуымты суадздзæн фарны хор æвзар.

Джыккайты Шамил

2004 азы 11-12 сентябрь