Любой человек на своем жизненном пути либо теряет, либо находит. Приобретает опыт, строит свое благополучие, материально обогащается. Мне в этом плане, можно сказать, повезло. За прожитые годы удалось познакомиться и близко узнать много интересных людей – ярких, талантливых, духовно богатых. Они освещали все вокруг, делали существование интересным, дарили добро и чистоту. Одним из таких людей для меня и не только, вне всякого сомнения, был Феликс Шалвович Алборов. На этой неделе ему бы исполнилось 80 лет…

Феликс Алборов родился 8 сентября 1935 года в Цхинвале, в дружной, многодетной семье. То, что ему уготовлено музыкальное будущее было предрешено на генетическом уровне. «Я с детства знал, что должен стать музыкантом, потому что чувствовал, если брошу музыку, она меня никогда не бросит», – писал впоследствии Ф. Алборов. Он рано овладел игрой на народных инструментах, за что был без платы принят в Цхинвальскую музыкальную школу. Здесь он за три года прошел класс скрипки и продолжил учебу в центральной музыкальной школе при Тбилисской консерватории. Отсюда была прямая дорога в саму консерваторию на отделение хорового дирижирования. Однако Феликс продолжил учебу по классу композиции в Тбилисской Государственной консерватории им. В. Сараджишвили. Тбилисский период жизни композитора завершился преподаванием в Тбилисской музыкальной школе № 8.

За этим последовал цхинвальский этап жизнедеятельности. Недолгое руководство Государственным ансамблем «Симд», но это время было отмечено важным событием – ансамбль с блеском выступил в Кремлевском зале Москвы. После этого пять лет Феликс Шалвович был директором Цхинвальской музыкальной школы. И здесь возьму на себя смелость поделиться собственными впечатлениями. В то же время в музыкальной школе работала моя сестра. Больше всего она мечтала о том, чтобы я получил музыкальное образование. Все говорили, что у меня есть «способности». Первая попытка закончилась полным провалом. С трудом добытую скрипу я благополучно… потерял. Сестра со слезами пошла к Феликсу Шалвовичу. И тот придумал хитрый ход. Перевел меня на фортепьяно. Эту махину то потерять весьма сложно. Но, кроме того, на уроки музыки я ходил не в школу, а к нему домой. Нужно сказать, что тогда у Феликса Шалвовича только-только родился сын Вова и его супруга – учитель музыки – стала обучать меня на дому. Однако и этот креативный ход результата не дал. Моего преподавателя больше волновал новорожденный, и я выторговал себе… академический отпуск. Вот так состоялось мое знакомство с Феликсом Шалвовичем. Ну а в музыкальную школу я больше не вернулся.

В 1968 году Ф. Алборов основал и стал первым директором Цхинвальского музыкального училища. Сейчас оно носит его имя. О тех днях вспоминает тогдашний завуч училища Карина Саркисян: «Просто сказать, что Феликс Шалвович – основоположник училища и его директор – это ничего не сказать. Он многому научил не только меня, своего непосредственного заместителя, но и наш коллектив, всех наших учеников. Прежде всего, он научил нас по настоящему любить свою Родину. Научил нас общению друг с другом, умению сотрудничать. Я бы назвала его Учителем с большой буквы. Он обладал большим житейским и профессиональным опытом».

В конце 70-х Ф. Алборов был назначен заведующим отделом культуры Облисполкома Южной Осетии (по нынешним временам – это министр культуры). А затем становится научным сотрудником Юго-Осетинского Научно-исследовательского института.

Когда он пришел в институт, я уже работал там. И на плоскости «учитель-ученик» мы стали сослуживцами, где и стали дружны.Коллектив тогда у нас был спаянным и свободное время мы часто проводили вместе. Чаще всего это были застолья с приятными возлияниями. Феликс страдал избытком сахара, поэтому должен был соблюдать диету. Но наши посиделки пропускать не хотел, поскольку был компанейским товарищем. Поэтому, когда мы позволяли себе всякие излишества, он сидел перед своим стаканом белого вина, но живо участвовал в застольных беседах. Об этих днях вспоминает Нафи Джусойты: «Феликс был очень хорошим собеседником, веселым человеком. Жизнь трудна, она поворачивается к нам не только розами, но и шипами. И, несмотря на это, он всегда оставался оптимистом, потому что считал, что мы живем только один раз и надо горести и радости переносить по-человечески, быть чуть-чуть выше них. Он был хорошо известен не только как блестящий музыкант, но и как большой ученый, который на протяжении всей своей творческой деятельности скрупулезно занимался исследованием традиционной музыкальной культуры осетин».

Когда Советский Союз стал разваливаться, а Южной Осетии было не до музыки, Феликс Шалвович переезжает во Владикавказ. Свой поступок он объяснил так: жить осталось недолго, а сделать предстоит много. Здесь он в одно время был музыкальным руководителем Северо-Осетинского Академического Государственного ансамбля «Алан». Но больше проработал научным сотрудником Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований. Так сложилось, что здесь мы опять оказались в одной обойме. Он был постоянным работником, а я – так называемым «заочником», то есть, находясь в Цхинвале, я должен был раз в квартал посещать СОИГСИ. И, находясь во Владикавказе, я первым делом посещал кабинет Феликса. Надо сказать, что он умел создавать вокруг себя уют, и у него всегда можно было встретить посетителей. И я, планируя заскочить на пару минут, незаметно засиживался на часы. Трудно было оторваться от его завораживающих историй, искрометного юмора, потока добра. Здесь ему многое удалось, несмотря на проблемы со здоровьем. Была закончена и издана монография «Музыкальная история осетин» (тираж разошелся мгновенно), сильно продвинулся он и в работе над оперой «Фатима», были написаны научные труды, созданы музыкальные произведения.

Но возвращаясь на годы назад, хочется поведатьеще об одном малоизвестном эпизоде цхинвальского периода жизни маэстро. Феликс Алборов всегда считал, что орган создан для исполнения осетинской музыки. Находясь в Лейпциге, он посетил церковь, где стоял орган, на котором играл сам Иоганн Себастьян Бах. К инструменту, понятное дело, допускались только свои. Но обаяние Феликса Шалвовича и его страстное желание прикоснуться к клавишам возымели действие. Ему разрешили в ночное время сыграть на историческом инструменте. Здесь, помимо классики, он исполнил осетинскую музыку и… заслужил аплодисменты. После, в Веймаре, в музее Франца Листа, ему также дали возможность сыграть на рояле великого композитора. После таких мистических свершений можно было решать самые фантастические задачи. Видимо поэтому, вскоре Ф. Алборовым был проведен эксперимент, когда осетинская музыка, написанная им для кинофильма «В день праздника», была исполнена симфоническим оркестром, осетинской гармошкой и органом. Результат был весьма впечатляющим. Ну а после свершилось чудо – в Цхинвале чешские специалисты установили орган в единственном приспособленном для этого зале Облисполкома. Во многом это была заслуга тогдашнего первого секретаря обкома партии Феликса Санакоева и не исключено, что именно с подачи Феликса Алборова. В 1982 году он устроил в Цхинвале первый органный концерт осетинской музыки. А во время вооруженной агрессии 90-х годов захватчики просто расстреляли орган. «Как будто бы стреляли в меня самого», – говорил Феликс, когда узнал о случившемся. Уже когда наступило некоторое перемирие, армянские специалисты подремонтировали орган. Но в августе 2008 года грузинские формирования окончательно спалили его, на этот раз вместе со зданием. В тот же день был сожжен и дом, где раньше жил Феликс Алборов.

После того, как в мае 1992 года Южная Осетия объявила о своей независимости, стал вопрос о государственной символике. Вопрос с флагом решился быстро: осетинский триколор был без особых споров принят в обеих частях Осетии. Гербы в республиках были разные, но и их достаточно скоро идентифицировали. С гимном все оказалось гораздо сложнее. Его надо было написать. Многие, в том числе и я считали, что музыку нашего гимна должен писать именно Феликс Алборов. Работу он выполнил быстро и качественно. Мне часто приходится смотреть спортивные соревнования, во время которых исполняются гимны разных стран. Так вот, всегда испытываешь гордость за гимн Феликса Шалвовича, настолько он предпочтительнее и величавее. Вскоре свой гимн появился и у Осетии Северной. После унификации флага и герба, многие заговорили о том, что и гимн должен быть един. На этом, в частности, настаивал глава «Стыр Ныхаса» Михаил Гиоев. Но было ясно, что свой гимн мы уже не отдадим.

В своем дневнике (запись от 24 января 1993 года) Феликс пишет: «Вчера и сегодня написал («создал»!) гимн Осетии. Давно подначивало, да и руки чесались, но никак не решался. Оказывается «не так страшен черт, как его малютка». Текста пока нет! Значит надо будет писать уже под музыку, поскольку все что мне показывали – слишком не «гимнистическое». Текст гимна, его слова должны идти от души народной, чтобы он отражал его духовную суть до мелочей». В конечном итоге текст написал поэт Тотраз Кокаев. Когда гимн впервые прослушали в Цхинвале, это произвело ошеломляющий эффект. В зале не все знали, что прослушивают гимн, а не некое симфоническое произведение. Поэтому не могли понять, почему некоторые присутствующие встали. С воодушевлением восприняли гимн и на концерте по случаю 60-летия Феликса Алборова. Большей частью торжества проходили в зале филармонии. В праздновании приняли участие почти все деятели культуры, представители интеллигенции. Было много желающих поехать на юбилей из Цхинвала. Но денег тогда в казне не было, зарплату месяцами не выдавали. Пришлось идти на поклон к тогдашнему премьеру Владиславу Габараеву. На удивление он не только нашел автобус, но и выделил сумму на транспортные расходы. На юбилей поехали родственники, однофамильцы, друзья и коллеги Феликса. Сам он был несказанно рад нашему приезду.

Весьма образно о Ф. Алборове высказался кинорежиссер Герман Гудиев: «Алборов – знамение. Он как Хъуыбады эпический… Почти все вещи Алборова – из музыкального архетипа осетин, они словно уже существовали и их надо было только расшифровать… Это эстафета веков, краеугольный, несущий камень культурной башни нации, и если другие композиторы, бывшие и настоящие, строители этой башни – искусные импровизаторы, то Алборов – зодчий, руководящий этим строительством, ибо только ему вверил Бог осетин и магию камня, и замысел проекта».

В 2013 году издательская мастерская «Перо и кисть» издала сборник «Феликс Алборов», в котором составители Анжела и Алена Дженикаевы собрали интереснейший материал о композиторе. Первая из них пишет: «Я поняла – мне выпала редкая удача. Интуиция подсказала, что я стою на пороге открытия для себя совершенно нового и не только в области искусства».

Замысел и исполнение издания вызывает всяческое уважение. Книга скомпонована таким образом, что авторский текст перемежается воспоминаниями людей, хорошо знавших Феликса Шалвовича. Такое решение можно считать полностью оправданным. Как призналась автор, она меньше хотела рассказать о жизни и творчестве композитора, больше – о встречах с ним, но основное внимание при этом удалить вкладу героя книги в национальную культуру. «Данное издание – рассказ о великом осетинском композиторе Феликсе Шалвовиче Алборове. Писать о таком человеке – непросто и ответственно. Феликс Шалвович – один из лучших представителей нации. Он вписал свою, сугубо алборовскую страницу в историю осетинского музыкального искусства». Среди авторов книги такие известные люди как Шамиль Джикаев, Николай Кабоев, Павел Ядых, Ацамаз Макоев, Булат Газданов, Рафаэль Гаспарянц и другие.

Все сходятся во мнении, и главное специалисты-композиторы и музыковеды, что музыка Феликса Алборова наиболее проникнута национальным духом, является самой осетинской среди всех осетинских композиторов. Добиться этого ему позволяет прекрасное знание эпоса и фольклора, музыкальных традиций и основ, владение национальными инструментами. Он удачен во всех музыкальных жанрах – симфонии, пьесы, другие произведения камерных жанров, песни, пишет музыку для спектаклей и кинофильмов. Ему прекрасно удаются оркестровые, хоровые, фортепианные произведения, музыкальные аранжировки. Его произведения уже давно воспринимаются как народные. Феликс Алборов является лауреатом Государственной премии РСО-Алании имени Коста Хетагурова, награжден медалью имени Георгия Свиридова. Ему присвоено почетное звание «Заслуженный деятель искусств Республики Северная Осетия-Алания» (1996 г.), «Заслуженный деятель искусств Грузинской ССР (1979 г.).

Многие из нас знали Феликса Шалвовича лично. Для других откровением и большой радостью стало или еще станет богатое музыкальное наследие композитора.

Батрадз Харебов