«Лес» Островского или дремучие заросли перспективы

Переждав волну восторженных отзывов о новой постановке нашего Госдрамтеатра, не отстранившись от представленной информации и с расчетом на заявленный «блеск» и сопутствующую «гениальность», посещение «Лес»-а предполагало обычный поход в театр, чтобы в который раз насладиться мастерством и профессионализмом труппы, которая, переживая не самые лучшие времена, растянувшиеся на временной промежуток в более чем десятилетие, тем не менее с настойчивостью и упорством вцепилась в коматозный организм театра сегодняшнего дня, и вопреки обстоятельствам заставляет его дышать, не позволяя остановиться его сердцу безвозвратно.

После громкой и знаковой постановки «Ныййарæджы кадæг», с премьерного показа которой минуло уже два года, любая новая работа труппы каждый раз навевает определенное опасение снижения заданной планки и легкую боязнь разочарования. Думается, наметившийся, казалось бы, тогда процесс возрождения не может и не должен быть омрачен слабой работой, постановкой ради постановки, бледностью и сыростью «заезженного» вдоль и поперек ширпотреба. Следует согласиться, что сейчас уже не то время и не та ситуация, когда театр мог себе позволить «роскошь» наличия в репертуаре проходных работ. Тоска по величественности театрального искусства есть и это стоит признать. Хотя отдельные весьма приличные постановки выдавались и в растянувшемся неприлично надолго периоде застоя. Интригу же предстоящего просмотра подстрекало и имя режиссера постановки, приглашенного из России, из Малого театра для этой, одной конкретной работы. Итак, Андрей Цисарук, молодой режиссер из Москвы и «Лес» в его прочтении.

Несколько слов о самом произведении. Комедия Островского «Лес» тесно связана со своим временем, в котором судьбы героев вписываются в большое историческое время. С крушением крепостного права разрушаются патриархальные устои в жизни общества и семьи. Человек оказывается один на один с самим собой. Все это происходит на фоне совершенно новых экономических отношений. Бешеных денег не стало хватать длялюдей, привыкших жить на доходы от крепостных имений. В глухом помещичьем захолустье (усадьба Пеньки) сталкиваются и спорят люди, которых еще недавно трудно было представить в одной компании. Помещица Гурмыжская и уездная знать, неграмотный купчина и провинциальный актер.В рамках семейного конфликта дается острая характеристика русского общества второй половины XIX века. Характеристика проявлений общества, которые не стареют даже сквозь века.

В принципе, режиссерских новшеств, накоторых можно было бы сосредоточить внимание, в постановке почти не ощущалось. Это скорее обычное прочтение известной классической комедии, и подобных интепретаций «Лес»-а в российских провинциальных театрах, нетрудно предположить, будет десятки. Отличие – жесткая ограниченность во времени, отведенном на постановку (всего лишь месяц с небольшим), безусловно, тоже сказалась на конечном итоге. Блестящие актерские работы, которые, в принципе, и стали спасением спектакля, оставим на заключительную часть предлагаемого материала, дабы не оставлять читателя с горьким привкусом разочарования. А пока об «обрамлении» постановки.

Не совсем известны требования, которые были поставлены перед приглашенным режиссером руководством театра и какие ему были созданы условия для полноценной работы, но при желании и совместной работе основных фигур, вынашивающих постановку в этот краткосрочный период, в любом случае можно было получить немного другой итог. И это, в первую очередь, касается зрелищности, динамики, эффектности спектакля, непременных атрибутов, которые так востребованы современными театралами и которые, откровенно говоря, наш театр сегодняшнего образца недодает. Видимо, бюджет постановки был достаточно ограниченный и этим объяснима «экономия» на костюмах. Музыкальная сторона постановки – это вообще тема отдельного разговора. Не считая пары не совсем органично вписывающихся в «момент» включений и финальной эффектной части, музыки в постановке было совсем мало, если не сказать, что ее фактически не было. А некоторые моменты музыку так и требовали, азарт, диктуемый динамичной музыкой, напрашивался сам. Известно, что у театра есть собственный музыкальный отдел, но работа его слабо усматриваема. И это замечание касается не только музыкального оформления «Лес»-а, практически все постановки последних лет в той или иной степени испытывают музыкальный «голод».

Еще один непременный атрибут зрелищности постановки – декорации. Тут спектакль продемонстрировал удачную работу декораторского цеха. Декорации вышли за рамки сцены и плавно сместились в зрительный зал. Выдержанно и со вкусом. Чего нельзя, кстати, сказать по отношению к разработчику афиши – одной из виртуальных составляющих будущей премьеры, товарного вида предполагаемого спектакля, своего рода зазывающая и приглашающая реклама. И если бы не большое желание снова увидеть игру наших превосходных актеров, я бы, как, пожалуй, и многие, на такую афишу попросту бы «не купилась».

Ну и, наконец, актерские работы. К сожалению, исполнительница роли Гурмыжской не стала режиссерским попаданием в образ отвратительной помещицы, расчетливой и коварной Раисы Павловны. Эффектная Дзерасса Таугазова слишком хороша для подобных ролей. Закон жанра и создания образа антигероя диктуют отвращение к подобного рода персонажам, а этого, в случае с Таугазовой никак не просматривалось. Хотя, следует отдать должное мастерству актрисы, выложилась она по полной. Расчетливому и туповатому Буланову (Григорий Мамиев) не составило труда «влюбиться» в помещицу. Кстати, фактурный артист Мамиев в этот раз стопроцентно оказался в своей «тарелке». Его Буланов получился очень правдивый, убедительный и эффектный. Еще два ярких образа, отца и сына Восьмибратовых удачно воплотили Артур Гаглоев и Эдуард Ванеев. Ну и слова восхищения в адрес ярких и непревзойденных артистов более старшего поколения – блистательных Инги Гагиевой и Ахсара Ванеева. Вот они, носители лучших традиций осетинского театрального искусства. Артисты, по-прежнему находящиеся в безупречной профессиональной форме. Улите и Карпу в исполнении этих артистов можно адресовать лишь продолжительное браво!

Еще один положительный момент, касающийся персоналий. В труппе, наконец, появилось новое лицо. Дебют молодой актрисы, выпускницы Щепкинского училища Инги Маргиевой в роли Аксиньи оказался впечатляющим и стал основанием для утверждения, что наша труппа смогла, наконец, заполучить молодую перспективную лирическую героиню.

Что касается идеологической нагрузки спектакля, то он, пожалуй, никакой серьезной весомостью не наполнен. И дело не в отдельно взятых работах, технических «безделушках» или бюджете. В конце-концов, в голодные 90-ые при фактически нулевых финансовых возможностях труппа, тем не менее, выдавала без преувеличения шедевры. Теперь творческая группа не смогла, по всей видимости, проработать весь предшествующий премьере период как единый организм. Кстати, подобное восприятие просматривается не только в отношении этого спектакля. Осетинский театр, вне зависимости от «происхождения» и классической жанровости драматургического материала, должен быть другим, со своим национальным стержнем, со своими основополагающими традициями, не похожим недесятки провинциальных клонированных театров российской глубинки. Да еще и с такой богатой историей. Иначе быть не может. Или мы уже не мы? Если позволяем обесценивать национальное театральное искусство постановками «для галочки». Тамерлану Дзудцову следует проявить бОльшую требовательность в подборе материала для репертуара труппы и в вопросе привлечения режиссерских кадров. Иначе «лес» безвкусицы и поверхностности может превратиться в непроходимые дремучие заросли нашего театрального искусства. Кстати, мало кто знает о серьезном разговоре на предпремьерном показе. Постановку, прямо скажем, забраковали, отправили на доработку и премьеру в итоге сместили на две недели. Которая состоялась уже без режиссера, отбывшего в стольный российский град.

Ну и последнее. Почему-то невыносимо больно за наш родной театр. Он стал напоминать человека-изгоя, от которого в один момент отвернулись все и над которым параллельно идет изощренное издевательство. Изгоя, который своим немым молчанием заставляет содрогаться общество, которое вынесло ему вердикт ненужности. И каждый раз этот полупустой зал, в котором за редкими исключениями настоящих ценителей искусства собирается публика, плохо понимающая предназначение театра как такового, как укор всем нам, обесценившим величие осетинской сцены и из раза в раз унижающим национальную культуру. Пока артисты играют под (просто вдумайтесь) смачное чавканье и непрерывающийся хруст чипсов в зрительном зале («благодаря» чему человек себя ощущал не на спектакле, а на пикнике в «Лесу») требовать от них «вечного и высокого» несколько неоправданно претенциозно. А может в новый, роскошный зал возрожденного из пепла театра мы войдем уже другие? Надежда не оставляет. А пока вот как-то так…

Рада Дзагоева

Опубликованно: 30-10-2017, 14:28
Документ: Культура > http://respublikarso.org/culture/1796-les-ostrovskogo-ili-dremuchie-zarosli-perspektivy.html

Copyright © respublikarso.org
При копировании материалов, гиперссылка обязательна.