Сегодня, когда грузинская научная элита продолжает вести активную борьбу против исторического прошлого осетинского народа, в том числе продолжая претендовать на часть юго-осетинских территорий, действия и работа нашей научной интеллигенции нуждаются в большей активности, чтобы раз и навсегда расставить объективные акценты над многими серьезными вопросами, касающимися древней истории. И здесь немаловажную роль играет работа в области топонимики. Со слов старшего поколения мы знаем, что в годы советской власти, когда Южная Осетия вынужденно находилась в составе союзной Грузии, практически все топонимы, за редкими исключениями, в той или иной степени подверглись «грузинизации». В некоторых случаях топонимы были искажены до неузнаваемости, когда без каких-либо особых «церемоний» наименование населенного пункта просто переводилось на грузинский язык или произвольно давалось совсем новое наименование, никак не связанное с исконным, а затем документально утверждалось. В большинстве же случаев, к осетинским топонимам прибавлялось грузинское окончание -и. 

Вопросом искаженности топонимов осетинская интеллигенция была озабочена еще в 30-ые годы прошлого века. Тогда специальная комиссия была создана по инициативе видного общественного деятеля Рутена Гаглоева. Более того, есть архивные данные о том, что он лично, в течение нескольких лет обошел всю территорию тогдашней Юго-Осетии, разбирался в происхождении каждого отдельного топонима детально и сумел собрать уникальный материал. Комиссия, в состав которой помимо Рутена Гаглоева входили Александр Тибилов, Шакро Ванеев и другие представители интеллигенции 30-ых годов, ставила перед собой единственную цель – вернуть топонимам их древние осетинские наименования, потому как ни на одной из карт, имеющихся в наличии на тот момент, топонимы не были обозначены правильно. Самый разгар их работы пришелся на 1937 год и поэтому, наверно, нетрудно догадаться, что стало с собранным этими людьми материалом, хотя, к счастью, кое-что все же удивительным образом уцелело. В государственном архиве нашей республики хранится карта Южной Осетии, созданная еще Рутеном Гаглоевым, а также протоколы собраний комиссии по топонимам 30-ых годов прошлого столетия. Долгие годы, и при сталинском режиме, и даже во времена хрущевской «оттепели» к вопросу топонимов в Южной Осетии больше не возвращались. Лишь в 70-ые темой топонимики вплотную занялась кандидат филологических наук, доцент Замира Дмитриевна Цховребова. За последующие годы, побывав практически во всех населенных пунктах, включая самые отдаленные труднодоступные села, основываясь на исторических документах и рассказах местных старожилов, ей удалось собрать уникальный объемный материал по топонимике Южной Осетии. Несколько лет назад Замира Дмитриевна ушла из жизни, оставив после себя ценный, без преувеличения, для нашего государства богатейший материал. Именно работу Замиры Цховребовой взяла за основу созданная Комиссия по топонимам при Правительстве Южной Осетии, которая приступила к работе еще в 2010 году. Данная комиссия вроде начала свою работу, было проведено несколько заседаний, однако, открытости проводимая работа так и не получила. За прошедшие два года комиссия также и не смогла обнародовать итогов своей работы, что позволяет думать, что о логическом завершении работы по пересмотру топонимов говорить преждевременно. Наверно, к вопросу обсуждения топонимов следует вернуться опять и сделать эту работу более прозрачной, с привлечением всех без исключения специалистов, располагающих хоть какими-то знаниями в данной области. Между тем, по оценке специалистов, изменению подлежит более половины всех топонимов Южной Осетии.

Безусловно, с одной стороны, сегодня, когда мы, наконец, обрели независимость, конечно, можно взять и без особого труда восстановить, «реабилитировать» все топонимы Южной Осетии на современные осетинские варианты, но это, по мнению кандидата филологических наук Зарбега Джабиева (которого, кстати, не пригласили в Комиссию), может оказаться нам только во вред. Нужно детально разобраться в каждом отдельно взятом топониме, ведь, на первый взгляд, ничего не значащие в современном осетинском языке элементы, зачастую являются носителями древнеиранских и аланских корней. Тем более, что проводить объемную лингвистическую работу у нас нет необходимости, поскольку есть богатейшая база – Историко-этимологический словарь Васо Абаева. «Многие из нас ошибочно считают, что если форма некоторых слов лишь отдаленно напоминает грузинскую форму, то от нее непременно нужно избавляться, – считает Зарбег Джабиев, – но это суждение ошибочно в корне. Возьмем несколько примеров. Многие сейчас настаивают на том, что, к примеру, топоним «Лиахва» это не осетинский вариант и его нужно изменить. Между тем, «ахва» в ряде индоевропейских языков означает лед («их» – осет.) Это название, на мой взгляд, нашло отражение и в осетинском фольклоре. В «Царциаты таурæгътæ» встречается такой фрагмент: «Æмæ уæд Ихдоныл сæ бæлæгътæ авæрдтой æмæ ныххæццæ сты Къуырма-донмæ». В данном случае, на мой взгляд, Къуырма-дон это Кура. Ли – встречается и в других топонимах на территории Осетии, в основном в северной ее части (Лиа-дон). Возьмем для примера и несколько других топонимов. Наименование села «Надарваз» в Кударском ущелье ошибочно считается грузинским. Между тем, корень его перенят из родственного нам таджикского языка и означает «гом дуар», т.е. открытая дверь. Топоним «Ергнет» – от осетинского «ерджин», дигорский вариант – «ергин», т.е. трава, которая имела обыкновение расти очень высоко. В данном случае очевидно образование топонима с помощью суффикса -ет, видоизмененного от осетинского -ат. Такое видоизменение суффикса в осетинских то-понимах встречается довольно часто и называть суффикс -ет грузинским не пра-вильно. В наименованиях большинства населенных пунктов суффикс -ат сохранился ( Къох-ат, Уан-ат, Сихи-ат, Бадзыг-ат и т.д.), но в ряде случаев видоизменился (Хах-ет, Замтар-ет, Тб-ет и т.д.), но это не является показателем того, что приведенные топонимы являются грузинскими». Интересно и то, что на территориях большей части искаженных наименований издревле проживало только осетинское население. Те же села, которые ошибочно до сих пор считаются грузинскими, по словам Зарбега Джабиева, в древности никогда не были грузинскими. Они «огрузинели» в 20-ые годы прошлого столетия, после вторжения на территорию Южной Осетии национал-шовинис-тов во главе с Жордания. Кстати, именно в эти годы, по словам Зарбега Тырбуевича, в ожидании вторжения меньшевиков в некоторых селах, к примеру, в Ачабет, где проживали осетины, (те же Басишвили-Басита), зная, что бандиты осквернят могилы их предков, они на кладбище перевернули надгробные плиты своих близких, на которых были указаны фамилии и другие данные на осетинском или русском языках.

У нашего народа имеются богатые историко-топонимические материалы, собранные в разные годы и научно доказанные. Поэтому, на наш взгляд, стоит возобновить работу Комиссии по топонимам. В ее состав входили многие специалисты, которые могут принести реальную пользу, но в то же время сюда были включены и случайные люди. Главным же итогом ее работы должно стать издание новой административной карты и выпуск словаря топонимов. То, что таких необходимых вещей у нашего государства до сих пор нет, серьезное и досадное упущение. В картотеке ЮОНИИ им. З.Ванеева более 12 тысяч наименований топонимов, в то время как, для сравнения, в той же Северной Осетии, значительно большей территориально, есть информация лишь о 8 тыс. топонимов.

Рада Дзагоева