Воспоминания о Вассо Абаеве

28-01-2017, 12:25, Культура [просмотров 2455] [версия для печати]
  • Нравится
  • 0

Воспоминания о Вассо АбаевеВпервые я встретилась с Василием Ивановичем Абаевым в семье Ольги Николаевны Ханикаевой, дочери известного осетинского просветителя, народного учителя Ника Ханикаева. С дочерью Ольги Николаевны – Азой Алмазовой мы дружили с детства, учились до 3-го класса вместе в Цхинвале, куда они эвакуировались во время войны из Москвы. После войны они вернулись в столицу, но связь между нами не прерывалась. Позже, когда я поступила в Историко-архивный институт в Москве, мы продолжали тесно общаться.

К тому времени Ольга Николаевна уже много лет была дружна с Василием Ивановичем. Он время от времени даже навещал их. Во время одного из таких визитов Абаева меня и познакомили с ним. Надо сказать, что тогда, по молодости лет, я не вполне понимала значимость Василия Ивановича как человека и учёного. Воспринимала его всего лишь как пожилого интеллигентного осетина, старшего, который в силу своего возраста не вызывал у меня особого интереса. Мне, естественно, была милее молодёжная среда, где среди ровесников я могла вволю веселиться и дурачиться.

Во время моего очередного прихода к ним тётя Оля, как я называла Ольгу Николаевну, испекла фыдджынтӕ. Она попросила нас с Азой проведать Вассо и отнести ему пироги. Я эту идею по упомянутым выше причинам восприняла без особого энтузиазма, но не стала отказываться.

Вассо был рад нашему приходу. Спустя какое-то время они с Азой повели интеллектуальные беседы, совершенно забыв обо мне, как если бы я сидела не прямо между ними, а где-то в сторонке. Меня совершенно не замечали, и, признаться, было ощущение, что Вассо смотрел сквозь меня, разговаривая с Азой. Я почувствовала себя лишней, невостребованной серостью, и это состояние было для меня непривычным, нестерпимым, так как я-то всегда была живым человеком, душой любой компании, не сомневавшейся в том, что представляю для окружающих интерес, уверенной в собственной значимости. Я была очень уязвлена и ушла от Вассо, без преувеличения, окорблённой, с тяжёлым осадком.

Однажды я застала тётю Олю за работой: она обновляла папаху Вассо, которую он всё ещё носил тогда. Закончив, она поручила нам с Азой отнести папаху Абаеву вместе с пирогами. На этот раз она испекла картофджынтӕ. Я наотрез отказалась идти, повторяя, что никогда больше не пойду к человеку, который на меня смотрит, как на пустое место. Я долго сопротивлялась, но мать с дочерью стали уговаривать меня. Тётя Оля поняла моё состояние, ей тоже было обидно за меня. И с большим жаром она стала убеждать меня идти к Вассо и сделать всё, чтобы развеять мои прежние впечатления. В конце концов, из уважения к тёте Оле я согласилась идти.

Только мы пришли к нему и сели, как Аза выпалила: «А знаете, Василий Иванович, наша Ирка – большой комик, пародистка». Василий Иванович посмотрел на меня с интересом, совершенно другими глазами, и говорит мне: «Исты ма нын равдис». Я сразу вошла в образ нашей цхинвальской соседки, которую бросил муж, а она прибегала ко всяким ухищрениям, лишь бы вернуть его. Вассо долго смеялся и уже назначал нашу следующую встречу «в ближайшее время». И в следующий раз я уже с удовольствием присоединилась к Азе во время очередного похода к Вассо. Пародируя, я чувствовала себя в своей стихии и, видя в лице великого учёного благодарного слушателя, тонкого ценителя юмора, я вдохновенно изображала всех подряд: своих учителей, гостей моих родителей, просто знакомых. От прежнего неприятного ощущения от Абаева и след пропал.

С тех пор мы стали друзьями. И после окончания института я продолжала навещать Вассо, когда бывала в Москве. Круг пародируемых мной персонажей значительно расширился, особенно когда я стала работать в ЮОНИИ: ведь у нас с Абаевым появились общие знакомые. Узнав от Азы, что я в Москве, Вассо буквально в приказном порядке назначал очередное рандеву. Встречал он меня каждый раз одним и тем же вопросом: «Чем порадуешь? Что нового?» Сюжеты моих представлений были смешными, зачастую острыми. Что касается репертуара, он часто обновлялся, мне его было легко пополнять, потому что материал я черпала из повседневной жизни, в основном той, которую я наблюдала, работая в ЮОНИИ, общаясь с писателями. Чего стоили одни только партсобрания, которые давали уйму поводов посмеяться от души. К примеру, нельзя вспомнить без смеха приезд в наш институт сына руководителя французской компартии Мориса Тореза с семьёй и другом. Я в ярких красках изображала Абаеву переполох в рядах дирекции института, которая была чрезвычайно озабочена тем, как достойнейшим образом встретить иностранных гостей. Рефреном звучала такая мысль: «Цӕмӕн хъуамӕ ахъуыды кӕной францаг уазджытӕ, ай цыдӕр гуытты хъӕумӕ ӕрцыдысты! Нӕй, они приехали в научный институт развитого социализма!» Все силы, средства и фантазия нашей дирекции и сотрудников были мобилизованы для доказательства сказанного. Из дома одной из сотрудниц были в срочном порядке доставлены чрезвычайно презентабельные хрустальные бокалы с высокими ножками. Сам директор ради такого случая предоставил сверхмодный и дорогой по тем временам немецкий сервиз «Мадонна», призванный поразить гостей...

Вассо очень живо представлял описанное, смеялся от души, тем более что он был прекрасно знаком со всеми действующими лицами и, разумеется, был в курсе относительно наших материальных возможностей в пору тогдашнего тотального дефицита.

Помню, как мы с Азой и Аминат (дочерью известного общественного деятеля Павле Джаттиева) поехали навестить Вассо, который лечился в больнице санаторного типа в 50 км от Москвы. В тот раз я приехала с новым «репертуаром». Моим очередным героем стал один из наших писателей, который был недоволен размером гонорара за свой, насколько я помню, роман, и судился по этой причине. Когда ему дали слово, писатель всё повторял возмущённо: «Я – ведущий писатель Осетии – почему должен получать по низшей шкале, тогда как Хемингуэй у себя в Америке получал как ведущий писатель по высокой шкале! Где тут справедливость? Я пришёл в суд за справедливостью!». Все мои слушатели хохотали до слёз. А были мы во дворе больницы. На громкий смех выскочили повар с половником, медперсонал и пациенты, в недоразумении уставившись на нас. После того как все успокоились, Вассо изрёк: «А кто такой Райкин по сравнению с нашей Ирой? Райкину пишут, редактируют, корректируют, а наша Ира всё проворно проделывает сама».

Однако у Вассо я вызывала интерес не только как человек, имеющий дар пародирования, но и в качестве научного сотрудника. Он всегда расспрашивал меня о том, чем я занимаюсь в институте, какие вопросы исследую. Узнав о том, что я работаю по теме тифлисских осетинских издательских обществ, Вассо рассказал мне о своих детских годах, о том, как во время учёбы в тифлисской гимназии он девятилетним мальчиком работал суфлёром при осетинском любительском драмкружке, не без гордости заметив, что участвовал в конкурсе на это место наравне со взрослыми и победил в нём. В этом же кружке играли его старшие братья Симон и Георгий, а также старшая из его сестёр Софья Ивановна Абаева, которая стала первой исполнительницей роли Дуни в постановке одноимённой пьесы Коста Хетагурова. Софья была первой исполнительницей этой роли на осетинском языке. Спектакль поставили в апреле 1911 года к пятой годовщине со дня смерти Коста.

Вассо рассказывал интересные вещи о своей семье в период их жизни в Тифлисе. Семья его отца Ивана (Ванка) Васильевича Абаева была многодетной: в ней было трое сыновей и две дочери. Семья была хлебосольной, гостеприимной. В тифлисском районе Рике, на ул. 19 февраля, на которой они жили, у Ванка была гостиница «Владикавказские номера». Отец Вассо хорошо владел грузинским языком, знал наизусть всего «Витязя в тигровой шкуре». Вместе с женой Нино всячески помогал тифлисским осетинам. Осетинский драмкружок испытывал материальную нужду. Ванка приносил артистам кинжалы, серебряные пояса, черкески, бешметы и другое. Таким образом, супруги Абаевы были настоящими меценатами осетинской культуры. Кроме того они часто прятали у себя участников забастовок, когда их преследовала полиция.

Вассо рассказывал и о дружбе своего отца с грузинами, о близком общении его с деятелями грузинской культуры. Особенно тесно он дружил с известным грузинским писателем Важа Пшавела. Пшавела часто гостил у него. Они дружили с молодости, познакомившись на свадьбе, где оба были дружками невесты. Об их дружбе писал и тифлисский сосед Ванка Василий Чачанидзе в своих воспоминаниях, опубликованных в журнале «Фидиуаг»: «Весной 1914 г. Важа Пшавела гостил у Ивана. Иван нас: отца, брата и меня – пригласил к себе познакомить нас с известным писателем. Иван называл его богом пшавов и хевсуров. В тот день двери и рамы гостиницы Ивана красили двое молодых людей. Это были маляр Михака и художник Нико Пиросманишвили. Михака жил на нашей улице (ныне Лагодехская). К нему часто приходил Нико, когда не имел заработка, и помогал ему. Нико расписал стены гостиницы (Ивана Абаева – И.Б.) изнутри. К Ивану они пришли с вёдрами и красками после работы за платой. Иван пригласил их к столу». По словам Чачанидзе, Нико Пиросмани и Важа Пшавела не были знакомы до того момента, пока не встретились в доме Ивана Абаева в 1914 году.

Вассо был очень сдержанным, скромным человеком и не часто рассказывал о себе и своей семье, но в те редкие моменты, когда он вскользь упоминал прежние времена, мне всегда было интересно слушать его рассказы, скупые, но яркие и запоминающиеся.

Надо сказать, что в Василии Ивановиче Абаеве гармонично сочетались логика и острый ум большого учёного с одной стороны и развитое эстетическое чувство, артистизм и музыкальность – с другой. Он очень любил осетинские песни и не только с удовольствием их слушал, но и сам бывало пел. Любил он и грузинские песни, часто просил меня спеть их и всегда подпевал. Помню однажды мы с Азой Алмазовой пошли к нему домой, навестить после выписки из больницы. Вассо особенно нам обрадовался, и после короткой беседы он воскликнул: «А теперь будем петь и танцевать!». Мы немного попели. Аза сидела у рояля, и Вассо объявил: «А теперь – осетинские танцы!» Я никак не ожидала, что он сам будет танцевать, тем более, после больницы, где он лечился от хронического туберкулёза костей. Но не тут то было – Вассо решительно отшвырнул свою палку, взял меня под руку, и мы пустились в пляс. После мы снова продолжили разговор. В беседах с Абаевым мы обсуждали много вопросов как повседневного характера, так и связанных с наукой и культурой. Василий Иванович всегда соблюдал дистанцию и не допускал никаких фамильярностей, в то же время он очень уважал чужое мнение, не давил на собеседника, не прерывал его, выслушивая до конца. В таком духе обычно проходили наши встречи с великим учёным, и общение с ним было не только полезным, но и приятным.

В 1980-е годы, в один из приездов Вассо Абаева в Цхинвал его пригласили на встречу со студентами и преподавателями факультета грузинской филологии ЮОГПИ им. А.Тибилова. Встреча была связана с очередной знаменательной датой, касающейся поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре». В своей приветственной речи Вассо рассказал о своей учёбе в гимназии в Тифлисе, с любовью и благодарностью вспоминал своих преподавателей. Вассо поведал слушателям о своей работе, посвящённой великой поэме. И совершенно сразил публику долгим декламированием огромных кусков поэмы, которую он всю знал наизусть.

В 1987 г., во время очередного приезда Вассо в Цхинвал, я навестила его в знаменитом домике (к сожалению, сгоревшем в войну 2008 г.) на бывшей улице Джапаридзе, ныне носящей его имя. Узнав о том, что я занимаюсь исследованием жизни и деятельности осетинских просветителей, таких как Бидзина Кочиев, Петре Тедеев, Ника Ханикаев, Ефим Гулиев и т.д., Вассо внимательно выслушал меня, одобрил идею изучения и популяризирования жизни и деятельности достойнейших представителей осетинской интеллигенции. Вместе с тем он обратил моё внимание на личность человека, судьба которого неразрывно связана с Осетией, и без которого также невозможно представить историю нашей страны XX века. Это Рутен Гаглоев, подлинный патриот, талантливейший инженер с тончайшим техническим чутьём, выдающийся организатор, человек высочайшей гражданственности, невероятно энергичный и деятельный. Вассо посоветовал мне заняться изучением жизненного пути этой ярчайшей личности. Его интерес к Рутену был не просто академическим – Вассо был хорошо с ним знаком.

История их знакомства такова. Как рассказывал мне сам Абаев, в 1936 г. он приехал в Южную Осетию, чтобы встретиться со сказителями и собрать материал для своей книги «Нартские сказания», которая вышла впоследствии в 1939 г. Вассо должен был встретиться со сказителем Илико Маргиевым, и ему посоветовали предварительно увидеться с Рутеном Гаглоевым, который был хорошо знаком с Илико. Так Вассо и поступил: приехал в с.Уанел, нашёл дом Рутена. На его счастье, тот оказался дома. До того они не были знакомы. Вассо рассказал ему о цели своего приезда. Рутен приветствовал его намерения и сразу предложил свои услуги. По признанию Вассо, он предполагал, что Рутен ограничится тем, что проводит его до дома Илико в селе Тли и вернётся в Уанел. Однако, когда они пришли к сказителю, Рутен остался с ними и в течение 3-4 дней, которые Вассо работал с Илико, не отходил от учёного ни на шаг. Сказитель оказался очень интересным и дал богатый материал, который вошёл в книгу «Нартские сказания». Впоследствии Вассо очень сожалел о том, что в предисловии к книге не упомянул Рутена.

Вассо также рассказывал, что впоследствии он ещё встречался с Рутеном Гаглоевым, но первая их встреча была самой яркой и запоминающейся. Вассо преклонялся перед Рутеном, вспоминал о нём с благоговением и чувством огромной благодарности. Учёный сразу угадал величие этого человека. И неудивительно: это была встреча двух великих осетин, истинных патриотов, деятельно проявлявших свою любовь к Отечеству, верой и правдой служивших ему.

Совету Вассо написать исследование жизни и деятельности Рутена Гаглоева я последовала с удовольствием. Книгу о Рутене я писала с большим интересом и любовью. Она вышла в 1988 г. в Цхинвале под названием «Рутен Гаглоев». Эпиграфом же к книге послужили слова, которыми Вассо завершил свой рассказ о Рутене Гаглоеве: «Комыйаргъ лӕг уыд Рутен». Сигнальный экземпляр книги я подарила своему вдохновителю...

Ирина Бигулаева,

старший научный сотрудник ЮОНИИ им. З.Н.Ванеева

Информация

Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Новости

«    Декабрь 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
3031 

Популярно