За пятнадцать лет после последней грузино-осетинской войны в августе 2008 года в Южной Осетии родилось и выросло новое поколение, оно не слышало грохота взрывов и свиста пуль, не укрывалось в подвалах и не стояло против танков с автоматами в руках. Это первое поколение, выросшее без войны за 31 год существования независимой Южной Осетии. Интересно сравнить: 2023 год для Южной Осетии – это как 1960-й для Советского Союза после Великой Отечественной войны, когда все силы страны были направлены на восстановление из руин, поэтому второй после Победы над фашизмом военный парад состоялся лишь 9 мая 1965 года, чему, конечно, были и другие причины, кроме экономических. Официально в Южной Осетии нет даты, посвященной Дню Победы в грузино-осетинской войне. И пока быть не может. День 12 августа 2008 года, к которому в последние годы примериваются в нашем обществе, не отвечает критериям такой даты. В тот день закончилась «пятидневная война», два дня из которых сопротивлялись агрессору защитники Отечества, а далее Грузию принуждали к миру российские вооруженные силы.

О начале операции заявил Президент России Дмитрий Медведев после обсуждения утром 9 августа в Кремле с министром обороны РФ А. Сердюковым и начальником Генштаба ВС РФ Н. Макаровым обстановки в Южной Осетии: «Наши миротворцы и приданные им части в настоящий момент осуществляют операцию по принуждению грузинской стороны к миру. На них также лежит ответственность по защите населения». В результате операции были предприняты военные и политические меры по обеспечению немедленного прекращения кровопролития, защите российских миротворцев и мирных жителей, большинство из которых являлись гражданами Российской Федерации. Россия выполнила свою миротворческую миссию в соответствии с международными договоренностями, а защитники Южной Осетии, включая ополченцев, военнослужащих всех силовых структур и гражданских лиц, держали оборону, отражая несоизмеримо превосходящие силы противника до прихода российской армии. Мы отмечаем эти дни под знаком скорби по погибшим мирным жителям, миротворцам и российским солдатам, и одновременно – как дни мужества и героизма людей, не склонивших головы, не пожалевших жизни ради того, чтобы не допустить врага хозяйничать на родной земле.

Фактор, который грузинские политики по сегодняшний день преподносят как основу для своих претензий на пресловутое «восстановление территориальной целостности», это изобретенная после войны концепция об «оккупации Южной Осетии Россией». Предысторию грузино-осетинского конфликта напоминать нет необходимости, ее все знают. Только грузинская сторона не хочет помнить о том, что Россия остановила кровопролитие в 1992 году и взяла на себя ответственность за мир в регионе, за жизни мирных жителей и судьбу всего народа Республики. В тот период безвременья, когда кровавые преступления против осетин, этнические чистки и открыто нацистские призывы в отношении других народов в Грузии осудили даже на либеральном антисоветском западе, Россия могла: присоединить к себе Южную Осетию (и это было бы абсолютно конституционно!), ввести войска в Грузию и оккупировать ее на самом деле, репрессировать нацистских лидеров по советским законам, установить прямое правление в сепаратистской Грузинской республике. Но ничего из этого не позволила себе Москва, которая подчеркнуто стремилась не отходить от принципов международного права. В июле 1992 года, согласно Дагомысскому соглашению, Россия ввела в Южную Осетию свой миротворческий контингент, одновременно с которым в зоне конфликта были размещены контингенты осетинской и грузинской сторон, что и сделало операцию уникальной – вчерашние участники вооруженных действий, смотревшие друг на друга только через прицелы автоматов, теперь обязались разводить враждующие стороны и поддерживать мир до окончательного политического решения конфликта. Но не все так просто складывалось. Грузинский батальон ССПМ стал «троянским конем», «пятой колонной» Грузии в этом процессе, в его действиях находили самое полное отражение реваншистские планы, которые вынашивались грузинской стороной. Один за другим совершались провокации и открытые преступления в отношении коллег из российского и осетинского батальонов. Все эти действия, противоречившие мандату «голубых касок», способствовали подготовке агрессора к вооруженному вторжению в ночь с 7-го на 8 августа 2008 года, в котором грузинские «миротворцы» сыграли самую позорную роль – предательскую.

Точно также и сопредседатели грузинской части Смешанной контрольной комиссии все очевидней становились проводниками ястребиной политики властей Грузии, намереваясь пересмотреть формат СКК и часто просто игнорировали заседания. Они заявляли, что грузинская сторона не видит смысла в дальнейшем функционировании Смешанной контрольной комиссии, и не рассматривает СКК как инструмент, который способен приблизить Грузию к решению конфликта. В отличие от своих политиков, руководство грузинского миротворческого батальона полностью владело ситуацией в регионе. Еще в июле 2007 года командующий грузинскими миротворческим контингентом генерал М. Курашвили составил план на случай военных действий и провел учения, цель которых была сформулирована весьма миролюбиво: вывод мирного населения из зоны конфликта в безопасный район. У него были все необходимые карты местности, мест дислокации миротворческих застав российского и осетинского батальонов, схемы действий в привязке к конкретной местности. Об этом говорят сами грузинские эксперты, практически упрекая генштаб грузинских вооруженных сил в том, что Курашвили выполнял за них всю эту работу. Неоправданно частые ротации состава батальона – раз в месяц-полтора – с самого начала способствовали тому, что

грузинские военнослужащие проходили «обкатку» на местности, привыкалик особенностям рельефа, ориентировались в Южной Осетии. Был случай во время та-кой внеочередной ротации грузинского батальона в 2006 году, когда российские и осетинские миротворцы не пропустили своих грузинских коллег через Цхинвал к месту дислокации в с. Ачабет. В ответ грузинская сторона перекрыла все дороги, ведущие к Цхинвалу, а грузинские миротворцы остановили пассажирский автобус и высадили из него около 40 местных жителей. Уже тогда в юго-осетинской части СКК считали, что батальон грузинских миротворцев вышел из подчинения Командования ССПМ, и у них были основания так считать.

В мае 2008 года в Грузии был создан штаб военных операций, расположенный в Тбилиси. Руководство штабом возглавил генерал М. Курашвили, как и штабы миротворческих сил в Цхинвале и Сухуме. Когда ситуация достигла максимального обострения в августе 2008 года, Курашвили заявлял, что грузинская сторона не осуществляет концентрацию войск и техники в зоне конфликта или примыкающей к ней территории, мол, там несли и несут службу подразделения грузинского батальона ССПМ и сотрудники местных отделений грузинской полиции. Но всем в Южной Осетии было очевидно, что ситуация приближается к трагической развязке и надо готовиться к войне. Руководство Республики приняло решение вывезти из города и сел большую часть детей. Их вместе с мамами и бабушками разместили на базах отдыха по всему Северному Кавказу. Частично эвакуировали также жителей сел, наиболее часто подвергавшихся обстрелам. Формировались отряды самообороны из резервистов и переводились на казарменный режим. Но как оказалось, драгоценное время все же было упущено.

Со своей стороны, Россия, в соответствии со своей миротворческой ролью, для поиска выхода из обострившейся до предела обстановки, договорилась с грузинской и юго-осетинской сторонами о проведении встречи на высоком уровне. Однако, вопреки договоренностям, практически в ходе переговорного процесса Грузия совершила вооруженную агрессию.

Днем 7 августа грузинские офицеры покинули Объединенный штаб Смешанных миротворческих сил и уехали из Цхинвала, оставив для оборонительных целей полицейских и роту грузинского миротворческого батальона. План вооруженного наступления на Южную Осетию, разработанный военным руководством Грузии, был изменен по ходу всей операции, но сам факт, что такой план существовал, подтверждают многие, к примеру, об этом пишет Рональд Асмус, эксперт президента США Б. Клинтона по европейским делам, в своей абсолютно прогрузинской книге «Маленькая война, которая потрясла мир». Согласно плану генштаба Грузии, атака на Цхинвал планировалась на 4 часа утра, но почему-то начало действий военных частей было перенесено на 4 часа вперед – к полуночи. Эта информация долго была засекреченной, но потом обнародована экспертами и вызвала скандал в политических кругах. Изменения привели к полной дезорганизации, планы смешались и все пошло не так. Приказ о переносе «часа Х» поступил от начальника штаба военных подразделений З. Гогава, который в свою очередь получил распоряжение по телефону от кого-то сверху. Позже стало известно, что распоряжения давал Совет безопасности, в состав которого начальник генштаба не входил, но зато в нем был мэр Тбилиси Г. Угулава. Как говорили грузинские военные, к этому времени еще даже не все танки были сгружены с поездов.

Вообще, было очень странно, что руководство страны, находившейся на пороге, как они упорно твердили, «вооруженного вторжения России», не позаботилось провести чрезвычайное заседание парламента, не объявило чрезвычайную ситуацию в ответ на то самое «дуло танка», которое, как утверждал Курашвили, показалось из Рукского тоннеля. В первые часы сильнейшего артиллерийского обстрела Курашвили в разговоре с командующим Объединенным штабом ССПМ М. Кулахметовым заявил, что Грузия приступила к восстановлению конституционного порядка на территории Южной Осетии. Это было объявлением войны, хотя принято называть события августа необъявленной войной. Курашвили уточнил, что военные действия являются необходимостью «зачистить территорию Грузии от криминальных элементов». Позднее представитель грузинского министерства обороны поспешил опровергнуть эту информацию и назвал официально объявленное Грузией начало военных действий всего лишь ответом на обстрел с юго-осетинской стороны. Сам Курашвили спустя время пытался оправдываться так: «На тот момент я уже не был в должности начальника штаба миротворческих операций. Если посмотрите тогдашние кадры, у меня уже не было на правом плече знака миротворческих сил. 8 августа министр обороны освободил меня от должности командующего миротворческими силами. Они сняли меня и в результате не смогли продвинуться вперед хотя бы на десять метров!». В военные действия вмешивались политики, руководители каких-то гражданских департаментов, которых допустил в оборонное ведомство сам министр, это все объяснялось внутриполитической ситуацией в Грузии.

План наступления был такой: по левому флангу должна была продвигаться 4-я бригада во главе с Каландадзе, по правому – 3-я бригада Капанадзе, они должны были занять села и стратегические высоты, а центральное направление возглавлял генерал Курашвили, который не-посредственно должен был войти в Цхинвал, разбить оборону и дойти до блокпоста в с. Тамарашени. На максимальную глубину продвинулся только Горийский танковый батальон, который и составлял центральную колонну наступления. Такимобразом, в агрессии Грузии важнейшая роль отводилась бригаде командира грузинского миротворческого батальон, хотявскоре после его заявления о начале войны прошел слух, что генерал Курашвили ранен и о его местонахождении ничего не известно. Что ж, о его местонахождении говорил тот факт, что его бригада вошла в город и попала в сложнейшее положение, которое было легко предсказуемо – тяжелая бронетехника на улицах города попала под огонь ополченцев, сотрудников силовых структур, осетинских миротворцев, стихийных отрядов обороны и несла тяжелые потери. Когда центральная колонна добралась до центра города, разрушая все на своем пути, фланги – 3-я и 4-ая бригады – отстали, хотя тоже нанесли урон и селам, и мало-численным силам осетинской обороны.

У грузинского руководства был расчет на то, что российские миротворцы не станут вмешиваться в военные действия. В этот период ни военное, ни политическое руководство Грузии вообще не упоминало «русские танки» или «дуло танка», ничего о том, что Россия вторглась или готовится к вторжению, не было заявлено. Эрик Фурнье, посол Франции в Грузии, категорично заявил в те дни: «Грузины не звонили своим западным союзникам и не говорили им, что русские напали на страну». Пропагандистская обработка сути войны началась потом, когда грузинская армия спешно отступила по всем фронтам, а затем была наголову разбита.

В ночь с 7 на 8 августа под огнем оказался и «Верхний городок» российских миротворцев, расположенный на южной окраине города. Около 200 человек – разведывательный, гранатометный и два мотострелковых взвода противостояли батальону грузинских войск. На расположение российских миротворцев, нарушая все нормы международного права, пошли грузинские танки, прицельно расстреливая базу. Российские миротворцы под шквалом огня почти двое суток держали оборону, неся потери. Раненых переносили в подвал, и им невозможно было оказать помощь, кроме перевязки, поскольку был уничтожен медицинский бокс с красным крестом на флаге. Когда раненых все же смогли уложить в единственную уцелевшую машину и отправили ее в направлении Зарской дороги, грузинская артиллерия немедленно стала ее обстреливать. К счастью, раненых удалось спасти. Только в самый тяжелый момент, когда были уничтожены казармы и остальные объекты базы, сожжен весь автопарк, миротворцы приняли решение об отходе.

Президент М. Саакашвили очень рассчитывал на блицкриг, на успешное проведение молниеносной военной операции. В этом случае, как он полагал, Россия не успеет ввязаться в конфликт, и судьба Южной Осетии будет предрешена. Грузия была уверена, что артиллерийский, минометный и ракетный удары полностью деморализуют силы самообороны и вынудят их беспорядочно отступать, после чего и начнется танковая атака. Но нападавшие не учли фактор защитников города, которые проявили высокий боевой дух, сравнимый только с самопожертвованием. Первая атака на Цхинвал была отбита, грузинские войска отступили с потерями, но вскоре повторили атаку с новыми силами. Ополченцы на улицах города организовались в небольшие группы и первое время не могли справиться с двойной броней грузинских танков, но не впадали в отчаяние, а искали выход и находили. Грузинские танки горели, враг нес потери, а защитники не прекращали сопротивления. Вторая, более ожесточенная, атака на Цхинвал снова столкнулась с мужеством и героизмом немногочисленных по сравнению с ними защитников Цхинвала. Враг был остановлен, а затем отброшен за пределы города, оставив на поле боя подбитые танки, бронемашины и трупы грузинских солдат. Это было уже 9-го августа. Таким образом, к приходу российских войск грузинские вооруженные подразделения были вытеснены из Цхинвала, лишь на окраинах города продолжались перестрелки.

Образцом необыкновенного мужества стала работа медиков Южной Осетии в те страшные дни – пять дней в подвале Республиканской больницы, добираясь под обстрелом, они в полевых условиях проводили сложнейшие операции, спасая жизни раненых бойцов и мирных жителей, которых все привозили и приносили на руках к ним в надежде на чудо. Подчас врачам, неотступно находившимся в подвале на своем боевом посту, приходилось методом дедукции вычислять, сколько же там наверху погибших при таком количестве раненых, и, сходя с ума от переживания за судьбу своих близких, все равно оставались на работе, продолжая вытаскивать даже самых безнадежных раненых. Это исторический, медицинский, как говорится, факт, что они не потеряли ни одного раненого, всех спасли!

Российская армия вошла в город с западной стороны на помощь миротворцам. Съемочная группа военного журналиста А. Сладкова, которая двигалась с колонной бронетехники, запечатлела кадры уничтоженных защитниками Цхинвала грузинских танков у «переезда». Здесь погибли бойцы министерства обороны, ОМОН МВД, ставшие бессмертными в памяти народа за подвиг, который они совершили, сдержав продвижение вражеской бронетехники ценой собственных жизней. Мужество защитников Отечества, немногочисленных сил сопротивления в конечном итоге решило исход неравного противостояния. Имена многих из них вписаны золотыми буквами в летопись истории борьбы южных осетин за свою свободу…

Спустя некоторое время после войны в Грузии была создана парламентская комиссия по расследованию всех факторов, повлиявших на плачевный для Тбилиси исход войны, и грузинские политики делали все, чтобы покрыть туманом, а то и вовсе скрыть злополучное объявление войны, которое путало им все карты в информационной войне. Оно было недопустимо с точки зрения легенды грузинской стороны об оборонительном характере войны и агрессии со стороны России. «Курашвили нанес огромный ущерб грузинской дипломатии», – заявляли депутаты парламента. А президент С. Зурабишвили даже написала целую книгу, где говорит о том, как грузинские войска нанесли артиллерийские удары по Южной Осетии, «т.е. по гражданам своей же страны». Все стрелки переводились на политиков Единого национального движения, на самого Саакашвили, который назвал заявление Курашвили «идиотским». Курашвили и сегодня оправдывается тем, что был ранен, получил контузию, у него погибли миротворцы, кругом была стрельба, велся интенсивный огонь, и в таком состоянии он импульсивно сделал заявление, что Грузия начинает восстановление конституционного порядка. Можно в связи с этим вспомнить, что 6 января 1991 года Грузия ввела войска в Цхинвал тоже под этим лозунгом и потом полтора года вела полноценную войну против осетинского народа.

Российская операция по принуждению к миру завершилась полным разгромом грузинских вооруженных формирований не только на территории Южной Осетии и вокруг нее, но и непосредственно в Грузии. Самое удивительное в этих событиях все же тот факт, что России и Южной Осетии приходится чуть ли не по сегодняшний день опровергать спекуляции Грузии на тему того, ктоначал войну, несмотря на самые очевидные факты. Подводя итог, скажем, что, конечно, враг не разбит, и спустя 15 лет все еще не собирается подписывать договор о ненападении, более того, обвиняет Россию в оккупации «своей территории» и продолжает вести свою войну на других полях и другими силами, привлекая на свою сторону все антироссийские страны. Но все же тогда в августе благодаря российскому вмешательству были сорваны грузинские планы по захвату Южной Осетии и физическому истреблению осетинского населения. А признание Россией независимости РЮО 26 августа лишило Грузию надежд на скорый реванш. Что ж, теперь ее надо лишить самого основания для таких планов, чтобы не допустить больше никаких рецидивов, добиться прочного положения Республики и в экономической, и в политической, и в военной сфере, тогда и будет полная и окончательная Победа.

Инга Кочиева

Фото А. Кочиева