Весть о вероломном нападении германских войск на СССР уже к обеду 22 июня 1941 года распространилась по Сталиниру (Цхинвалу– прим. ред.). В срочном порядке был организован митинг в городском Парке культуры и отдыха, на котором было сообщено о начале военных действий, заверении присутствующих в скорой победе, и призывах соблюдать спокойствие.

В связи с Постановлениями Правительства СССР от 24 июня 1941 года «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе» и «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов» стали создаваться истребительные батальоны и в районах Юго-Осетинской Автономной области (ЮОАО). Деятельностью этих подразделений руководил народный комиссариат внутренних дел. Основным командным составом истребительных батальонов были сотрудники НКВД и милиции. В каждом батальоне было по 246 бойцов, а всего по области – 1230 человек.

Моему дедушке было всего восемнадцать, когда он ушел на войну. В 1941-ом, в декабре, спустя месяц после совершеннолетия, его призвали на срочную военную службу. Он, Илья, был четвертым, самым младшим из сыновей Ивана Котолова из села Жрия Дзауского района и единственным из братьев, кто ушел на фронт по повестке из военкомата. Три его старших брата – Васка, Тенгиз и Захар (Шакро) ушли добровольцами летом 1941-го, сразу после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз.

История войны этой семьи мало чем отличается от тысяч других историй по всей Осетии. На фронт уходили целыми семьями – по трое, четверо, по семеро, как легендарные братья Газдановы. Семья Котоловых из маленького юго-осетинского села Жрия отправила на фронт четверых сыновей. Васка, самому старшему из братьев, на момент начала Великой Отечественной было уже тридцать. Он прошел всю войну, дошел до Румынии, получил множественные тяжелые ранения, вернулся живым, но вскоре после войны умер – боевые раны серьезно подкосили здоровье молодого мужчины. Семьи у него не осталось.

На широком пшеничном полем разливалось летнее марево. В голубой выси завис жаворонок, своими звенящими трелями разрывающий напряженную тишину. Даже сильный ветер не приносил облегчение. Густой жаркий воздух буквально обволакивал пространство, обжигая зноем лица замерших в тревожном ожидании солдат. Час назад командир сообщил, что к позиции подразделения подходят немецкие танки и пехота.

Бойцы рассредоточились в траншее, каждый занял свою нишу. Пулеметчики чуть впереди в выдвинутых вперед огневых точках, чуть позади бойцы с противотанковыми ружьями, россыпью по всей длине траншеи – стрелки. Кто-то сосредоточенно молчал, бойцы пулеметов «Максим» вполголоса переговаривались, а один из старослужащих даже умудрился, обняв свою винтовку прикорнуть в стрелковой ячейке. Но вскоре тревога овладела всеми. Вдали раздался приглушенный гул танковых моторов, постепенно перешедший в рев. На дальнем краю пшеничного поля, расположенного перед позициями советского подразделения, стала видна темная полоса. Через некоторое время уже можно было различить силуэты танков. Раздался приказ: «Всем приготовиться. Стрелять по команде!». В траншее и отельных ячейках все пришло в движение. Послышался звук передергиваемых затворов, приглушенные команды...

Беспощадная Великая Отечественная война принесла много горя в осетинские семьи. История каждой семьи – история народа. Именно вспоминая и передавая истории следующим поколениям, складывается общая картина освобождения нашей Родины.

Джиоев Аким Иванович родился и вырос в селе Цъон Дзауского района. Дата его рождения совпала с датой Великой Октябрьской социалистической революции – 7 октября 1917 года. В двадцать лет он был призван на службу в ряды Красной Армии. А в мае 1939 года, когда начался один из самых крупных на тот момент военных конфликтов с участием Советского Союза – бои на Халхин-Голе – Аким принял в них самое активное участие. Для Акима, как многих непосредственных участников тех боев, опыт, полученный летом 1939 года, оказался бесценен: именно он позволил ему в начале Великой Отечественной войны чувствовать себя на фронте увереннее даже многих военачальников, тем более, что в первые годы в рядах Красной армии остро ощущалась (после репрессий 1937 года) нехватка командного состава.