В свидетельствах исследователей быта и культуры осетинского народа постоянно присутствуют эмпирические описания, в которых рассказывается о видениях и о людях, обладающих паранормальной способностью восприятия некой чувственной реальности. Здесь перед нами предстают свидетельства бытования у осетин визионерства – сложного социально-религиозного феномена, основанного на склонности отдельных индивидуумов к мистическим видениям. Таких людей, обладавших способностью в определенное время перемещаться в загробный мир, в Осетии называют куырысдзау. Данное явление связано с аграрным культом горца-пахаря.

Обычно в ночь на Новый год отдельные жители села, наделенные даром перевоплощения, впадали в летаргический сон. Во сне визионеры перемещались в определенную область потустороннего мира, локализованную разными названиями: Куырыс, Бурку, Татартупп, Кор-ток, откуда они должны были похищать зерновые злаки. Считалось, что вместе с зерном они забирали и благодать, обеспечивающую богатый урожай. И возобладавшая в новое время тенденция недоверия к разного рода видениям, наделение их ярлыком «суеверий», вытеснение мистики на периферию не может заслонить обстоятельство, что в эпоху античности и средневековья видения составляли важнейшую часть картины мира.

Во время сна душа куырысдзау покидала тело и отправлялась на неведомый луг Куырыс, находящийся во власти умерших, на котором произрастали земные злаки, дающие урожай на будущий год. Прибыв на место, посланцу живых приходилось проявлять сноровку, чтобы похитить семена и избежать гнева покойников, охранявших поле. При этом среди куырысдзау были опытные путешественники, уже не раз побывавшие на волшебном лугу. «Луг этот ревниво охраняется покойниками; только заслужившие их доверие души безнаказанно могут вернуться домой, захватив с собою нужное количество зерен», – писал со слов старожилов исследователь М.Ковалевский. Отбивавшись от усопших многие из куырысдзау получали «ранения», проявлявшиеся на теле темными пятнами. Средства вылечиться от такой раны не было; иногда она проходила сама собой, иногда же раненый, пробудившись ото сна, день-два стонал и после долгих мучений умирал. Таким образом «скончались» куырысдзау из сел Стур-Дигора – Асламирза Гунаев, из Дзинага – Тако Кануков, из Вакац – Налыкк Кокаев, из Хихата – Мила Цховребов. «Человек же, душе кое-

го удалось счастливо доставить чудные семена, торжественно рассказывал на Ныхасе подробности, как он их похитил, какие опасности вынес и, наконец, о том, что в их ауле будет в предстоящее летонеобыкновенный урожай. Слушатели изъявляли ему свою благодарность», – описывает итог пути куырысдзау исследователь осетинского быта Б.Гатиев.

Аналогии подобного явления мы находим в Италии и на Балканах. В первом случае это отмечено в области Фриули – benandanti. Вот как описывает его известный исследователь К.Гинзбург: «Эти люди, обвиненные в 1570г., рассказывали инквизиторам, что при смене времен года они впадали в летаргию. Говорили, что во сне они (или их дух), вооружившись ветками укропа, отправлялись сражаться в дальние поля со злыми колдунами, вооруженными, в свою очередь, стеблями сорго. Эти сражения велись из‑за плодородия земель». Подобное встречается у сербских и черногорских здухачей – людей, «обладающих способностью бороться с непогодой, защищая угодья от нападения атмосферных демонов. При приближении непогоды здухач впадает в сон, а его душа борется с бурей, принимая облик ветра или орла. Проснувшись обессиленным и уставшим, он обнаруживает на себе раны, полученные во время битвы».

…Феномен визионерства в аграрной сфере Осетии возник не случайно. Горцам, постоянно обеспокоенным судьбой будущего урожая, было необходимо иметь общее представление о перспективах. Это позволило бы, в случае неудачного похода куырысдзау, экономнее использовать имеющиеся ресурсы или же выбирать для посева именно те злаки, которые смог «похитить» куырысдзау из мира теней. При этом, если знахарки, гадалки, ясновидящие в основном выполняли заказ отдельного человека или семьи, то куырысдзау – всего общества. Это придавало им особый статус. Ведь на Ныхас не могли пригласить знахарку или гадалку, тогда как курысдзау был обязан отчитаться перед обществом о результатах своего вояжа в Куырыс. Подобный высокий статус, кстати, был и у балканского здухача.

Особое отношение у осетин к куырысдзау было связано и с их жертвенностью во имя общественного дела, ведь случаи их гибели отмечались неоднократно. Любопытно, что и православные священнослужители отделяли куырысдзау от круга ведьм и гадалок. Так, известен даже факт служения одного из куырысдзау при церкви.

Конечно же, способности куырысдзау, наряду с уважением, не могли не вызывать и настороженности, хотя бы потому, что в свои походы они отправлялись вером не только на неодушевленных предметах, но и на домашних животных. Общественное сознание чутко улавливало эту темную сторону феномена куырысдзау. Поэтому накануне Нового года всемослам и лошадям привязывали железные предметы или черные повязки, кроме того на животных или на косяках дверей хлева делали значки свиным жиром, чтобы не дать возможности куырысдзау ездить на них в потусторонний мир. Но на отношении людей к куырысдзау эти предосторожности не отражались, все это считалось издержками «профессии», не зависящими от посланца.

О гендерной составляющей куырысдзау. В научной литературе указывается, что ими могли быть как мужчины, так и женщины. Однако при анализе свидетельств необходимо отметить, что куырысдзаутæ являлись все же мужчинами. Об этом говорит и то, что в известных случаях гибели куырысдзау погибшими были именно мужчины. Кроме того, куырысдзау по возвращении должен был приходить для отчета на Ныхас, куда имели доступ только мужчины.

Вопрос о том, как становились куырысдзау, вызывает отдельный интерес. Возможно, что определяющим было психофизическое состояние самого человека, способствовавшее развитию у него чувственного восприятия. При этом нет фиксациифактов наследования подобных качеств у потомков куырысдзау, хотя указывается, что их дети отличаются замкнутостью и несчастливой судьбой.

В советское время способности визионеров не были востребованы. Обобщённое хозяйство колхозов не вызывало у крестьян особой озабоченности, а небольшие приусадебные участки не могли обеспечить семье благосостояние. Поэтому информативная составляющая перемещений куырысдзау ограничивалась лишь рассказами о встречах с покойниками из села, да указаниями о том, будет ли год дождливым или засушливым.

Таким образом, в основе практики куырысдзау лежат древнейшие народные представления о предстоящем урожае. Для нас же сегодня это еще одна яркая и завораживающая картинка из прошлого нашего народа.

Р.Кулумбегов

(печатается в сокращении)